Куда сходить в Москве

Спектакль отличный, замечательная игра актеров! Если любите классическую драму без лишних спецэффектов - Вам обязательно понравится. Но тем, кто хорошо помнит фильм, возможно, будет не так интересно.

Пушкин и стимп-панк – все же не близнецы-браться
Хотя постановка помогает осознать сюжеты Пушкина почти как библейский текст
Вопросы морали человеческой – вечны, а как писал автор
Нравственное чувство, как и талант, даётся не всякому


А что дается всякому – так это простой и кровавый бой за жизнь, который мы ведем каждый день, пусть и в разной технике, и по-прежнему, как и в древние времена: кто сильнее – тот и прав.
Самый жестокий – может править и указывать, как жить другим, когда день боя, а когда так...время обеда и танцев.
Пролог.
Бои без правил. Зрелище – на любителя, для меня так весьма надоедливое и не слишком увлекательное. Не знаю, что бы я запела, конечно, в ситуации пост-апокалипсиса. Скорей всего, бежала бы от мяса к огороду. Но как знать.
Итак, мягкотелые нетренированные (где-то и зажравшиеся) пацифисты (такие уж зрители у театра, что поделать), мы пребываем минут 10 в полном восхищении от мускулистых, подтянутых, прыгучих ярких актеров в темных одеждах. Их шубы, накидки, странные шапки, и учинение мочилова – столь натуральны, сколь и удивительны.
Но все же мы ждем текста. Того прекрасного момента, когда дело на сцене от мордобоя перейдет к стихам.
Ну наконец. Звучат слова Альбера, молодого рыцаря (Кудзин Андрей)
Во что бы то ни стало на турнире
Явлюсь я. Покажи мне шлем, Иван.

Иван при этом – Антон Белов, в костюме от кутюрье, который, похоже, был слегка навеселе, когда лепил все это, получился как бы летчик и даже почти Экзюпери, не рефлексирующий в африканской пустыне, а бедствующий на службе у сына скупца.
Материал – из сердца просто, скорей всего. Потому что Александру Сергеевичу отец тоже денег не давал почти.
«из письма А.С. Пушкина брату : «Изъясни отцу моему, что я без его денег жить не могу ..мне больно видеть равнодушие отца моего к моему состоянию»
В роли отца поэта – Олег Анищенко. Вокруг – него бочки с золотом.
«Я каждый раз, когда хочу сундук
Мой отпереть, впадаю в жар и трепет.» И так далее
Жадину не жалко. Сколько ни рассказывай про трудом добытое
Быстрей отнимайте жизнь у скупого рыцаря (к ему она?), и дальше, выше и быстрее
Моцарт и Сальери
В роли Сальери – Максим Лакомкин
В роли Моцарта – Кулик Евгений
С моей точки зрения, Максим Лакомкин в этой роли тему зависти преподал весьма утрированно,
Так много вложено страсти, пота и конвульсий. Его Сальери хочется быстрей уложить, хоть бы и на кушетку психоаналитика, утихомирить (не обязательно мешком по голове, другая анестезия пригодится), он безумен, болен и отчаянно опасен. Ну да. В мире искусства и правда, всем приходится тяжело. Да и про справедливость тоже лучше не думать.
Но вот насчет чижика-пыжика в исполнении бродячего скрипача..Многим нравится этот эпизод (я им завидую.:) не сильно, но..)Мне же – нет Люблю, когда искусности больше вкладывается.
Пародию на моцартовскую арию или фантазию какую-то было б много интересней услышать, чем кривляния простые. Скучаю, когда повседневность правит бал. Правит и правит, ничем не отвлечь. Мой любимый пушкинский текст. Быстрей б яду выпил Моцарт, как полагается сюжетом этим.
«Мне (лично) не смешно, когда маляр негодный
мне пачкает Мадонну Рафаэля.» :)
Актер в роли Моцарта – хорош, светел и весел. Отлично пляшет, хотя видно, что не музыкант.
Каменный гость
Курцеба – прям Дон Гуан как есть, обличье испанского обольстителя ему подходит чрезвычайно.
И Лепорелло – Шалаев Денис – портрет лукавого слуги как есть, так достоверно.
А с дамами всегда проблема.
Они – прекрасны внешностью и талантом. Но интерпретация страдает. Так я вижу.
Вот донна Анна, например. Любовь Воропаева.
Внешность у актрисы – впечатляющая. И в слабости, какой-либо, не заподозришь человека, у которого такая тонкая талия, такая шевелюра и такой рисунок губ. Она сама как Дон Жуан. Гуан, простите. А тут проходит под вуалью походкой гранд-дамы и заслуженной вдовы в томительной и красивой печали, и вдруг начинает выеживаться перед посетителем кладбища как простенькая классная дама перед директором.
Не верю.
Лаура. Ефремова Ксения. Эффектная
Ну, в патриархальном дискурсе, как известно, женщина либо монахиня (вдова, мать и все то, что у очага) либо шлюха. Нормального образа для дам не отыщешь ни с каким средствами и приборами видения. Вдова уже есть, окучена осталась Лаура (или наоборот, не важно). Сексуальная штучка Лаура. Вот все, что нужно знать о бедной возлюбленной дона Гуана.
«Ты, бешеный! останься у меня,
Ты мне понравился» говорит Лаура дону Карлосу.
А перед этим танцует эротический танец.
Тут все ровно. По Пушкину. Все, что сверх-текста додумано – в точку.
Еще есть Мэри (Зарина Бахтиева) невнятный женский образ гостьи из будущего, с книгой и в белом парике. Она – Другая, человек из хора, если по гречески думать. Что здесь делает Мэри – она читает текст дикарям, мямлит что-то еще помимо текста, отказывает в отношениях близких всем подряд мужикам (не интересно, и ее можно понять), но в общении словесном молодому человеку, да и старому, отказать не может. Хочет есть и пить. И читать.
И черный человек, слуга Смерти – тоже женский образ. Симпатичная девушка. В некотором роде Девушка и Смерть, в одном флаконе, в связке, а не как у Горького Максима.
Пир во время чумы.
Уж зрители все полулёжа как на том самом пиру лежат напротив сцены и актерского ансамбля, который по части энергии и драйва будто б не истощился ни на йоту. Эта команда так заряжена, что умереть не может. Чума не чума, им все нипочем, похоже.
Сдаюсь, беру что там у меня из одежды есть на вечер прохладный, и ухожу, в смятении, и что называется на нервах..