Семен Файбисович — художник-фотореалист, но с оговоркой; представитель советского нонконформизма, но это тоже не совсем верно. Художественная биография Файбисовича не укладывается в традиционные искусствоведческие определения, у него свои правила игры. Екатерина Чернова рассказала о персональной выставке Файбисовича в Еврейском музее и центре толерантности, которая создана как топография художественного метода — с объемными и доступными комментариями.
Причастность искусства Файбисовича к традиции фотореализма спорна. Действительно, авторская техника, с которой работает художник, основана на фотографии: снимок зачастую в заниженном качестве, печатается на большом холсте, и только поверх укладывается красочный слой. Именно так работали представители канонического американского фотореализма конца 1960-х – начала 1970-х годов — Ричард Эстес, Чак Клоуз, Чарль Белл и другие. Однако работы Файбисовича уместнее сравнивать с полотнами Герхарда Рихтера, который работал с элементами фотографии поэтически.
Во-первых, в искусствознании четкую принадлежность к художественному направлению, которых в XX веке было великое множество, определять в рамках хронологических и географических координат — иначе можно запутаться. Хотя бы поэтому живопись Файбисовича не может быть опечатана термином «фотореализм». Во-вторых, работы 80-х годов, которые принесли художнику первые плоды, никак не связаны с фотореализмом — это «игра в достоверность», в которой множество вымышленных деталей. А в более зрелые периоды художник не ставил перед собой задачи запечатлеть реальность как таковую, но стремился создать ощущение реальности. Работы Файбисовича — это пример того, как работает известное правило режиссуры: воссоздать реальную ситуацию в точности не значит создать впечатление реальности. Чаще всего искусство эту реальность корректирует, чтобы добиться эффекта «правдоподобия».
Реалистический метод Файбисовича основан не на фотографической точности, но на внимании к проходящим объектам и ситуациям. Художник подхватывает жест Дюшана, принесшего контрабандой в искусство то, что раньше никак не ассоциировалось с художественностью. В живописи Файбисовича появляются объекта настолько малые и незначительные, что само их возникновение в пределах галереи удивляет и заставляет приглядеться внимательнее.
Вместе с тем художник в своих работах артикулирует историческое наследие реалистической традиции живописи — выверенные натюрморты Франсиско де Сурбарана, вдохновленные францисканскими идеями вездесущности бога, и трогательные, предельно тщательно выписанные бытовые предметы в живописи Жан-Батиста Шардена. Файбисович так же заинтересован в «неинтересных» визуальных объектах, однако он работает не столько с религиозной идеей, сколько со вниманием зрителя. Ищя периферийное, непроявленное, несостоявшееся в повседневности, художник создает ситуацию восприятия «невосприятия», вырисовывает современную историю как повседневность, а не как череду знаковых событий.
Именно таковы первые узнаваемые работы художника, созданные в стремлении уловить советскую реальность. Незначительные, неброские сцены Файбисович выводит на первый план, возводя в символическую степень знака «советскости» — не того знака, что был выбран в качестве ориентира, а того, который незримо присутствовал среди современников. Чаще всего в этих работах фигурировали люди, их привычные жесты, взгляды и позы. Почти все ранние полотна художник писал в приглушенной цветовой гамме, в которой особенно проявляется присущее ему мастерство работы со светом.
Позднее художник обратился к фотопечати. В работах 90-х годов усиливается элемент случайности, незначительности. И хотя эта живопись, завязанная на фотоснимке, она все же его превосходит — буквально укладывается поверх готового изображения, оживляя его, наполняя воздухом, «офактуривая». Художник обращается к теме маленького человека — в его полотнах все чаще появляются фигуры дворников и бродяг. Названия работ при этом нередко передают героям характер святых, по новому разрабатывая традицию реалистической живописи как некоего религиозного акта внимания к миру, к его самым незатейливым проявлениям.
В экспозиции Еврейского музея и центра толерантности представлены работы разных периодов. Особняком стоят живописные полотна, выполненные художником в Тель-Авиве после 2015 года. Если раньше Файбисович фокусировался на человеческих фигурах и лицах, то теперь его интересуют фактуры, материалы и визуальные эффекты. Людям оставлена роль стоффажа, а цифровая печать приобретает живописные свойства, фактуру, напоминая авангардные эксперименты, романтическую эстетику распада и бракованную фотопечать. Здесь художник обращается к философии медиа — к вопросу о границах жанров и материалов, об артефакте, о коллективной и индивидуальной памяти.
Выставочный проект был собран куратором Данилой Булатовым вокруг цикла «Разгуляй. Прощания» (2013-2016) — это заключительная часть проекта «Камбэк», ко завершению которого художник иммигрировал в Израиль. Название цикла отражает личную историю художника и в то же время характеризует вольное «поведение» глаза, ищущего объект для фиксации и способного найти его в любом самом неожиданном месте. Это праздник визуальности.
