Спектакль Вакханки
Да, это тот спектакль, где все голые полтора часа. Хотите знать, почему?
Мы все, на самом деле, язычники. Это мы стираем носы и лапы у псов на площади революции. Это мы кидаем монетки в море, «чтобы вернуться». И пятачок под пятку перед экзаменом мы тоже клали. Впрочем, никакого дисконнекта мы – воспитанные кто на Толстом, кто на Стругацких, – не чувствуем. Для нас существуют успокоительные обобщения: «культура» или, например, «прошлое». Прошлое – это «Слово о полку Игореве». Прошлое – это Еврипид с его «Вакханками». Вот кто спрятан за Лариной, Масловой и Раскольниковым, понятыми и заслужившими наше сочувствие. А с Пенфеем то же самое – слабо? Вот и нет. Что, казалось бы, общего у Фиванского мальчика с петербургским невротиком? А мы ответим: что общее у всех одно – это тело и способность испытывать боль. И вернём вам Еврипида – таким живым, каким он не был очень давно.
«…Если бы Пенфея хлестали недолго, мы бы так и улыбались, как вначале. Но это уже не смешно, черт побери! Час непрерывного и нешуточного хлеста и треска! И древнегреческая комедия превращается за этот час в древнегреческую трагедию. Пенфею больно! Есть и другие пострадавшие! Но ему очень больно! Тут не птичка пострадала, тут человек исхлестан не по-детски! А в финале! Его убивает Агава – его же мать! (О Еврипид, о Лисовский, что вы творите!) Убивает, конечно, в помрачении, думая, что это лев. И в этот самый миг происходит неожиданное. Все участники застывают. Пенфей лежит. Агава над ним. Движется только текст. И мы его читаем. И он вдруг начинает действовать. Как текст, а не сценография. Как трагедия.
Все-таки взрыв на заброшенным кинозаводе произошел, хоть и бесшумный. Я вчитываюсь в тишине в этот текст, который, оказывается, действительно пронзительный!.. Текст, над которым, казалось бы, только и стебаться при помощи пионерского или сталинского лагеря! И я переживаю. Я не хочу быть той птичкой, которая не пострадала при съемках. Я хочу пострадать и сострадать – всем, кроме Диониса, который Бог, конечно, но так отомстить двоюродному брату за то, что тот не признал его Богом… Вы как хотите, но это мерзко! Тем более для Бога.
А знаете, когда Еврипид «голый», намного проще докопаться до сути – что там у них в Древней Греции произошло, кто кого и почему и зачем и на чьей стороне был б я, если б был древним греком…
Вот в чем прикол. Еврипид без стеба получил шанс быть прожитым».
Комиссар: Всеволод Лисовский
Участники: ненормированный состав
Продолжительность: 1 — 1,5 часа
