Спектакль Антигона
Воронежский Камерный театр и его худрук Михаил Бычков тонко слышат и чувствуют время и ему отзываются, но не плакатным пафосом, а искусством психологического толка, не менее актуальным. В спектакле «Антигона» по пьесе Жана Ануя Бычков воссоздает ситуацию вечную, но с поправкой на сегодняшний день. Это по сути диалог Власти и Человека, где каждому придется доказывать свою правоту. Правитель Креон Камиля Тукаева – не «кухарь», как у автора, но Гарант, как называет себя сам. Невидимые пуговицы намертво пришиты к невидимому мундиру, и даром, что он одет в мягкую трикотажную кофту. Пуговицы намертво – это ощущение. И захочешь вздохнуть, но нечем, нет места для свободного воздуха в легких. Он непробиваемо уверен в своей правоте, даже если для насаждения стабильности стоит врать и преступать, порой жутко и мерзко. Креону Тукаева не дано понять, почему дети идут на смерть, отчаянно и добровольно. Что нужно маленькой, хрупкой, дрожащей от холода и страха Антигоне – Татьяне Бабенковой, за что умирает его сын Гемон? Но они уже сердцем осознали, что жить нужно по-другому, иначе лживая и подлая стабильность задушит, заставит оборвать эту жизнь. И вот дети умерли... А Креон? Креон пойдет на какой-то запланированный Совет. Не в детях же счастье.
Ирина Алпатова
Отзывы о «Антигона»
«Антигона» по пьесе Жана Ануя – третий увиденный мною спектакль Михаила Бычкова в Воронежском камерном театре Воронежский Камерный Театр. На Золотую маску выдвинут в нескольких номинациях – лучший спектакль малой формы, лучшая режиссура, лучшая мужская роль, лучшая работа художника по свету...
От восхитивших меня в свое время «Дяди Вани» и «Грозы» эта постановка здорово стилистически отличается.
Гораздо меньше изобретательных театральных символов, все просто и скупо. Простого интерьера комната условного нашего времени. Слева маленькое бюро царя Креона с фотографиями родственников. В дальнем углу – огромный экран телевизора, развернутый к нам. На нем будут экспонироваться отрывки из старого фильма об Антигоне, наверное, по Софоклу... Однако на самой сцене – только разговоры... На диване, что стоит в центре, и вокруг дивана.
На полосатых обоях за диваном – картина явно XIX в.: оказывается, «Эдип и Антигона, покидающие Фивы» 1843 г. французского академиста Эжена-Эрнеста Хиллемахера. Красивый очень древний сюжет, давно прирученный, оформленный культурой вот в такое радующее глаз полотно в рамке – можно любоваться сочетанием красок и красотой линий, можно спокойно рассуждать о смыслах всей этой истории, о том, что такое трагедия, драма.
До такой степени классический, канонизированный сюжет, что все зрители, видимо, в курсе, что там произойдет... А для того, чтобы уже совсем в этом не сомневаться, в пьесе Ануя, как полагается, выходит вначале Пролог и объясняет, как обстоят дела, что будет и кто все эти люди. Классический такой, мешковатый интеллигентно обшарпанный лектор в очках, волосы собраны хвостом... Банально так, соседка моя заерзала даже – пусть, мол, играли бы уже...
Непримечательная комната, обычная семья, лощеная живопись, общедоступная лекция... Пафос максимально снижен – что, кажется, еще может произойти в этом пошлом мирке? Теряешь бдительность.
Музыка вот, правда... Мерные говорящие аккорды - как будто зов самой вечности...
Но вот начинается, наконец, действие; в гостиной в одиночестве – взъерошенная маленькая Антигона (Татьяна Бабенко, моя любимая Катерина из «Грозы»)... Дрожит и сворачивается в комок от страха и боли... Она только что засыпала землей тело Полиника и теперь готовится к казни.
Сюжет разворачивается быстро и, не успеваешь заметить, как оказываешься в настоящей трагедии. Большая часть спектакля – спор Креона (Камиль Тукаев, мой любимый дядя Ваня) с Антигоной. На одном дыхании. Естественно, они одеты, как мы, и сидят на диване. Весьма актуальный спор ведут. И вечный.
История Антигоны, само собой, про противоречие долга и человеческих чувств. В интерпретации Жана Ануйя и Михаила Бычкова, конечно, это выглядит современнее и точнее.
Антигона, в сущности, утверждает, что важнее всего для человека любовь и свобода. Без них и сама жизнь теряет смысл. Но именно этими ценностями человеку чаще всего приходится поступаться. Потому что существуют же и другие, более «серьезные» вещи, не столь «инфантильные», как память Антигоны о брате...
Дело, успех, благополучие, порядок, процветание, репутация и т. п.
Кто же не готов ради чего-нибудь такого пойти на какой-нибудь небольшой компромисс со своими чувствами, немного сдержать искренность, потерпеть давление? Да и возможно ли вообще избежать таких компромиссов? Жизнь же, как говорится, не поле... Для французского драматурга Жана Ануя в 1942 г. это было – про разъедавший общество коллаборационизм... А для нас сегодня?
До какой степени может простираться человеческий жизненный компромисс? С какого момента начинается разрушение, гибель, утрата себя? Говоришь какое-нибудь очередное «да» – и тебя уже нет, ты – что-то другое, а не человек...
Креон отстаивает в этом спектакле, по-моему, не государственный долг, а пошлую пропащую человеческую жизнь, состоящую из уступок... Долг и порядок Креона символизируется смрадом непогребенного тела...
Если это о государстве – то Креон в конце – мертвяк, хоть и отправляется заседать в совете.
Если это о людях – то у общества, настолько проникнутого ложью, фальшью, что почти никто их уже не замечает, – человеческого будущего нет.
Оба исполнителя главных ролей великолепны. Их напряженный трагический диалог ассоциировался у меня с каким-то музыкальным развитием сталкивающихся тем; они поднимались к мощному фортиссимо, а потом обрушивались. Может, это потому, что в их споре участвовала еще и настоящая чудесная музыкальная партия - печальные темы Баха.
И в конце оказывалось, что маленькая трепетная нежная Антигона, это была душа несчастного Креона, бунтовавшая против его «разумных» и «ответственных» решений. Царь задавил свою душу, и у него совсем не осталось ни любви, ни свободы.
Все погибло в нем и вокруг.
