Александр Медведкин

Самый известный фильм Медведкина – лубочно-сатирическая притча Счастье - высоко оценили, как при первых показах в 1934 году (С.Эйзенштейном, В.Пудовкиным), так и спустя много лет за рубежом. История непутевого крестьянина, а затем колхозника Хмыря, при всех ее агитационно-пропагандистских акцентах и упрощениях, поражала богатством фантазии, замысловатым соединением народного лубка и сюрреалистического гротеска. Но, к сожалению, сверху на Счастье Медведкина посыпалась гласная и негласная критика, заметно повлиявшая на весь дальнейший творческий путь режиссера.

Началась кинокарьера Александра Медведкина после Гражданской войны, когда в 1927 году он, демобилизовавшись из Красной Армии, пришел работать на студию Госвоенкино. Через три года Медведкин перешел на Союзкино, где начал разрабатывать жанр сатирического кинопамфлета (фильмы: Полешко, Держи вора, Фрукты-овощи). Умение изобличать бюрократизм, бесхозяйственность, нерадивое отношение к труду в форме веселой короткометражной комедии, построенной на эксцентрике и гротеске, стало свежим веянием и даже открытием для кинематографа и пропаганды.

После Счастья Медведкин снял игровую комедию на колхозную тему Чудесница. Фильм носил слишком явный отпечаток политической конъюнктуры, хотя и в нем были любопытные юмористические находки.

В годы Великой Отечественной войны Медведкин руководил фронтовыми киногруппами. В 1946 без особого успеха повторил опыт постановки полнометражной картины о жизни села (Освобожденная земля), а затем занимался созданием киножурналов, специальных хроникальных выпусков, полнометражных хроникально-документальных лент (Слава труду, совместно с Р. Григорьевым и Е. Славинской; Первая весна, с П. Посельским).

Его очередная полнометражная игровая комедия Беспокойная весна (о покорителях целины) вновь была расценена как неудача. После этого Медведкин к игровому кино уже не возвращался и стал работать исключительно в жанре документальной публицистики. Изобличая неонацистов (Тень ефрейтора, Склероз совести), поджигателей войны (Безумие), маоистов (Письмо китайскому другу, Правда и неправда), Медведкин оставался в поле конъюнктурного пропагандистского фильма, хотя нестандартные монтажные решения, ирония и личностная интонация (иногда он сам читал закадровый текст и даже появлялся в кадре) придавали его картинам своеобразие.

Опыт раннего творчества Медведкина, с его ориентацией на плакатную экспрессию и социальную ангажированность, горячо воспринимался в 1960 – 1970-е годы за рубежом (Франция, Чили, Алжир), где даже создавались группы Медведкино.