Спектакль Чайка

Камерное пространство театра Малыщицкого оказалось способным так воздействовать на один из самых востребованных театральных текстов, как будто героев и нас не разделяет вековая история. Искатели новых форм заговорили голосом постдрамтического театра, их противники атаковали новаторов скептическим мнением большинства. Однако ироничной актуализацией режиссер Петр Шерешевский не ограничивается. В его спектакле искусство не только взывает к спорам, оно выкачивает силы, любовь, интерес к жизни – любую энергию. Центральной историей становится превращение живого человека – Тригорина – в машину для письма. В исполнении Виталия Коваленко он необычайно притягателен, но давно забыл об этом. Его самого увлекают лишь те движения жизни, которые можно превратить в слова, составить их в строчки очередного рассказа или в концерт для одного небольшого фортепиано и восьми маленьких. Поэтому модернистское заклинание «холодно, холодно, холодно, пусто, пусто, пусто» звучит по-прежнему остро, и остается лишь кутаться в спасательные покрывала из фольги, чтобы почувствовать реальное тепло. В герметичном мире искусства его нет. 

Оксана Ефременко