Декабрь — месяц, богатый на громкие театральные события. Помимо репертуарных хитов и премьер, впереди гастроли Театра Европы. «ВД» выбрал для вас три самых важных спектакля, которые никак нельзя пропустить.

Вишневый сад (548988)
Вы можете изменить этот текст

В Москву в рамках фествиаля «Сезон Станиславского» привозят премьерный спектакль Льва Додина. Питерские критики называют его самой странной и самой новаторской постановкой режиссера. Чеховская пьеса идет далеко не в каноническом варианте, «выброшены» некоторые действующие лица, перемонтированы реплики. Актеры играют не на сцене (она закрыта экраном, на котором показывают любительскую кинохронику), а на узкой полоске перед сценой и в центральном проходе. Так что зритель может видеть «крупные планы». Лопахина — хозяина жизни, срубившего сад, играет Данила Козловский. Вечно влюбленную парижанку Раневскую — Ксения Раппопорт. Ее приемную дочь Варю, деловитую девушку-хозяйку — Елизавета Боярская (напоминаем, у Чехова Варя красоткой не была, у Додина же она влюбляет в себя всех и каждого). Финал у спектакля неожиданный, хотя чеховская печаль в нем, разумеется, очевидна.

Кант (533218)
Вы можете изменить этот текст

Спектакль, полный тонкого юмора и нежной грусти, поставил сам худрук Маяковки Миндаугас Карбаускис. Три часа с хвостиком длится обед в гостиной философа Иммануила Канта (его играет Михаил Филиппов). 140 зрителей сидят совсем рядом, буквально в полуметре от круглого стола, покрытого белой скатертью. Философскими идеями из трактатов здесь никто никого не мучает. Кант, пока длится его трапеза с друзьями, о работе говорить запрещает. Поэтому друзья (Игорь Костолевский, Александр Андриенко, Виктор Запорожский и Юрий Коренев) рассуждают про то, почему стулья под ними скрипят, можно ли вытащить рыбную кость из горла силой мысли, и зачем человеку обманывать бога, выдумывая воздушный шар? Смех в зрительном зале не смолкает. Словом, редкий на сцене жанр интеллектуальной комедии во всей красе.

Оноре де Бальзак. Заметки о Бердичеве (528699)
Вы можете изменить этот текст

В основе спектакля — одна-единственная фраза из «Трех сестер» («Бальзак венчался в Бердичеве»), остальное — гениальная жуть от Дмитрия Крымова, мастера сценических ребусов и визуальных метафор. Он превратил чеховских сестриц в уродливых клоунесс. У Маши «выросли» шишки на ногах, откуда-то появился нос Анны Ахматовой. У Ирины стали гигантскими уши, а Ольга превратилась в седого толстенького колобка. Свою ущербность герои не осознают — весело поедают на сцене арбуз, гипнотизируют чайные чашечки, подшучивают друг над другом, сжигают бумажный город в медном тазу. Диалогов из пьесы нет, как и тягучей атмосферы ничегонеделания. Ни одной сцены в спектакле нельзя предугадать. По словам самого Крымова, чеховские «Три сестры» для него — пьеса о том, что все мы — маленькие смешные уродцы, которых рано или поздно настигают горе и смерть. И всех становится жаль.