Раздавая автографы, он обычно пишет: Виктор-брат-Сухоруков. А недавно любимец публики сыграл Тартюфа. Что общего у этого проходимца с самим Сухоруковым — веселым и жутко обаятельным? Об этом — в интервью «ВД».
Не поверите, сам не знаю! Вот уже и премь еру сыграли, а у меня до сих пор один страх и остался — не перепутать бы, не забыть, не заболтать текст, потому что там очень серьезная рифма. Я думаю, и у других этот страх присутствует: как бы не переврать, не ошибиться. А как учил? Все лето! Вместо того чтобы нюхать цветы да поливать помидоры, я текст повторял, повторял, даже кошки все разбежались — надоел я им своим учением!
Говорят, вы отказываетесь от многих предложений. Почему же согласились на «Тартюфа»?
Все сошлось: режиссер, материал, компания, театр. Материал — Мольер, перевод — блестящий. Театр на Малой Бронной сейчас переживает возрождение. С режиссером Павлом Сафоновым я уже сотрудничал — играл у него в «Снах Родиона Раскольникова». И когда я заболел и бросил этот спектакль, он не ввел другого, просто закрыл «Сны...», а значит, я перед ним в долгу. Сафонов как режиссер помудрел, окреп в своих лидерских качествах. И очень для меня важен ансамбль, а он, на мой взгляд, здесь великолепный. Главное наше достижение — мы обрели коллективную энергию. И во всем я усмотрел доброжелательность, заинтересо- ванность, уважение моего таланта. Интуиция подсказала, что будет успех, и я на него рассчитываю!
Чем вам интересен режиссер Сафонов, о котором критики пишут, что он «неровный»?
Он актеров любит! Он сам актер по образованию. Он та-а-ак позволяет нам фантазировать и капризничать, он та-а-ак сотрудничает с нами, что пока ты себя не выхолостишь, пока все не выдашь, не успокоится. Он полностью на стороне актера. Очень терпелив и упрям. И я вижу, как Павел любит режиссерское ремесло. Он приходит фантазировать и сочинять вместе со мной, и ему для этого не жалко времени.
Всегда!
А что предложили для Тартюфа?
Если я вам расскажу, что есть моего в спектакле, это будет неэтично по отношению к режиссеру и коллективу. Но не буду скрывать — я сильно соавторствовал в этой постановке, предложил и придумал больше, чем какую-нибудь горбинку или картавинку. Я подтолкнул режиссера к идее. Не буду этого скрывать, но и расшифровывать не буду. Уникальность постановки Сафонова в том, что мы не показываем Тартюфа таким, каким его представляют остальные персонажи. Про него два акта говорят, какой он плохой, а тут выходит Тартюф и начинает с нуля и доходит до апогея монст руозного, садомазохистского поведения. Развитие «тартюфизма» происходит на глазах у публики. Понимаете? Весь его обман, его «оборотничество», его хамелеонство. И это, я думаю, впервые.
Вы, конечно, знаете эту аксиому: играя плохого, ищи, что в нем хорошего?
А я всегда и везде так и тружусь. Это надо, чтобы высекать обаяние, без обаяния образ не будет интересен публике. Есть эпизоды в спектакле, где мой Тартюф решен как Ромео, как герой-любовник.
В начале спектакля и в финале у вас необычные костюмы...
Расскажу! Увидев эскизы Жени Панфиловой, я даже придумал целую сцену. Я сочинил ее не по пьесе, а исходя из костюма. Их у Тартюфа четыре. И они развивают образ наравне с поступками, поведением, интонациями.
Многие классические произведения, хоть мы и твердим, что они вечные, все равно устаревают. А был ли осовременен «Тартюф»?
Зачем? Нет, я не сторонник замусоривания авторских текстов. Если режиссер предлагает мне играть в переделанной классике, я сразу отказываюсь. Я считаю, что это суррогат: «Нет, нет, ребята, а чем оригинал хуже?! Если вас не устраивает этот
материал, зачем его брать?» Никогда на этой территории ничего не ломаю и не мусорю.
Отказываясь от роли, вы не боитесь, что завтра могут и не предложить?
Это не наглость, но не боюсь. Я, конечно, держу руку на пульсе. И чувствую, что пока еще востребован. Это и есть мое высшее жизненное достижение, моя победа. Мной интересуются, потому что я в силе, в энергии. Сегодня предложения идут, поэтому
и нет страха. А если все вдруг в одночасье замолчат, уйдут и я никому не понадоблюсь, я сам пойду, не постесняюсь. Приду, пок лонюсь и скажу: «Возьмите меня ради Христа!» Я унижусь, но не посчитаю это унизительным. Вот и все. Я себя не брошу!
Не будем скромничать: вы — большой артист. А как организована жизнь большого артиста? Есть ли у вас агент, пресс-секретарь, стилист, в общем, команда, которая на вас работает?
Сразу скажу: никаких команд, никаких агентов, ничего подобного у меня нет. Есть Сухоруков Виктор Иванович, народный артист, живущий в Москве, играющий сегодня в трех театрах, член Союза кинематографистов, член гильдии киноактеров. Трудовая книжка у меня лежит дома. Я езжу в метро и на элект ричках, хожу по улицам, на рынки и в магазины. Никаких кордонов и замкнутости, я открыт и доступен. Я живу как среднестатистический житель моей страны. И райдеров у меня нет никаких — лишь бы ехать, лишь бы трудиться, лишь бы быть нужным. Я сам могу за себя разговаривать. У меня что, языка нет?! Деньги считать умею, цену себе знаю. Немножко культурным быть нельзя, а вот немножко хамом — можно! Агентура же у нас пока не работает. Это должна быть нянька, которая тебя от всего убережет, которая бежит впереди, как тройка почтовая, но увы...
Вам удобно обсуждать «сумму прописью»?
Мне удобно! Если вы предлагаете мне играть в спектакле или в фильме, то я обозначаю свое участие цифрами. В чем неловкость? Я — человек неприхотливый, но за себя постоять умею. У меня в этом году было восемь предложений сниматься, а снялся только в двух фильмах. Отказался в том числе по причинам организационного свойства, когда со мной начинали торговаться, не принимая моих довольно скромных условий. Меня это оскорбляло.
А если это будет предложение от крупного режиссера?
Так и было. Но от кого — не скажу. Лучше с удовольствием — о том, что сыграл. Блистательный, по-моему, фильм выйдет у Александра Анатольевича Прошкина — «Искупление» по повести Фридриха Горенштейна, я сыграл там Франю, дворника. Неожиданная роль упала мне в руки. Ой, какое кино должно быть интересное!.. И еще я закончил сниматься у Станислава Сергеевича Говорухина, моего дорогого. В четвертый раз уже с ним встречаюсь, он меня любит и уважает, прислушивается ко мне. Сыграл следователя в психологическом детективе. Я впервые в жизни принял предложение, не читая сценария. Мы каждый день садились вокруг режиссера и разрабатывали очередную сцену, не зная, что будет завтра. Это так будоражит! У меня впечатление — Говорухин сейчас на творческом подъеме, как будто заново родился... И, конечно, у меня еще была интересная работа — сам напросился. Я и раньше озвучивал мультфильмы на «СТВ» — и «Карлик-нос», и «Про Федота-стрельца». И вдруг они перестали меня приглашать, так я позвонил: «Вы, по слухам, новый мультфильм рисуете, дайте мне кого-нибудь на пробу». Мне дали три роли в «Иване-царевиче и Сером волке» и в итоге утвердили на царского советника, который дружит с нечистью. Это такое удовольствие! Перед Новым годом вся страна увидит. И, конечно, я жду, как оценят моего Хрущева в фильме о Екатерине Фурцевой. Таким Хрущева еще никто не играл!
Факты
- Только что на Первом канале показали 4-серийный фильм «Фурцева», в котором Сухоруков сыграл Хрущева. Специально для этой роли актер поправился на 15 кг. Ему было важно ощутить, что такое грузный человек.
- 10 ноября Сухорукову исполнилось 60 лет. Однако торжественно отмечать юбилей он не захотел: «От своего юбилея я скроюсь. И исчезновение себе красивое придумал ‒ улечу в неизвестном направлении».
- Однажды актера пригласили сниматься в Голливуд в 20-й серии «Бондианы». Он отказался, потому что играл в тот момент в спектакле Олега Меньшикова «Игроки»: «Не могу предавать коллег».
