Афиша выставки «Человек как рамка для ландшафта» в Москве

В Москве открыты одновременно три выставки современного искусства и искусства ХХ в.: «Человек как рамка для ландшафта» Павла Пепперштейна в музее «Гараж»; «KOMAR&MELAMID» в Московском музее современного искусства; «Игра с шедеврами» в Еврейском музее и центре толерантности.
Первые две мне очень понравились. Много передумала по их поводу. В концептуальном искусстве идеи важнее реализации, однако эстетических переживаний и ощущений там тоже возникает масса.
Третья – именно как выставка – совсем не понравилась. Небезынтересно, потому что представлены работы Матисса, Малевича, Кандинского, Френсиса Бэкона, Герхарда Рихтера и т. д... Однако концепция экспозиции рассыпается... Поиграть с искусством совсем не так просто, как кажется... Горки и лесенки не помогают.
Забавно, что один из главных героев, о которых идет речь, выскакивает, как чертик из шкатулки, на всех трех выставках... Причем кураторы явно не сговаривались...
Наводит на размышления...
Вот, например, «Игра с шедеврами»... Выгорожена такая белая-белая комната. А в ней на стенках дверки. То просто открываешь и входишь, а то – по лесенке лезь. За дверкой, собственно, какой-нибудь, например, Малевич – игра же у нас, не может шедевр просто на стенке висеть.
Ну вот лезешь, открываешь дверку в белую каморку, а на стенке – Паша... Писанный папашей маслом на холсте... Разноцветная такая голова в разрезе, и отражается в ней белая комната с окошечком. И вокруг Паши тоже похожая комната – не очень, конечно, современная... Я и раньше где-то видела это произведение... Шея тонкая, губы детские, пухлые, чуть обиженные, носик и один глаз – такой глубокий-глубокий... Не детский совсем...
Сидит Паша за дверкой, прячется...
И вот что интересно – на Пашиной собственной выставке больше всего меня поразила витринка с его детскими рисунками. Вот точно делал их человек с того портрета. Не всегда поймешь – ребенок рисовал или взрослый. Ну то есть он школьником рисовал совершенно как взрослый, и не в том смысле, что мастерски, а в том, что как будто целую жизнь уже прожил. Взрослые концептуальные, полные философской иронии циклы Павла Пепперштейна можно воспринять подчас как намеренно играющие в наивность – не новый прием... Но это, на самом деле, его суть. Он как будто сложился сразу – в подростковом возрасте, и остался таким на всю жизнь.
Вот это невероятно интересно.
Забавный (но не только забавный) альбом «Русское искусство» у меня переплелся, естественно, с актуальным ныне Репиным. Пепперштейн сочинил и нарисовал его в 17 лет, подражая Илье Кабакову и своему отцу Виктору Пивоварову (как раз недавно на выставках в ГТГ и в Медиа Арт музее соответственно можно было такие концептуалистские альбомы основателей жанра порассматривать).
Когда-то в детстве школьник Паша, по-взрослому мысливший и одаренный особым глазом художника был свожен в мавзолей. Мальчика потрясло присущее сакральному перформансу сочетание дремучей архаики зиккурата, языческого храмового пространства и устремленности в светлое коммунистическое будущее... Образ Ленина совместился со сказочными образами, например, спящей в гробу царевны, которой предстоит, между прочим, проснуться...
Освоением философского и исторического смысла мавзолея и связанной с ним советской культурной традиции занимались Комар с Меламидом, а в 90-е гг. идея была подхвачена многими художниками. Про это на их ретроспективе – небольшой зал, и там – самое место проекту Павла Пепперштейна «Спящие памятники».
Я не думаю, что «вездесущность» работ Пепперштейна и его образа, просочившихся на разные московские выставки – случайность. Что-то он такое делает значимое и релевантное для нашей реальности, с успехом переплевывающей всех на свете абсурдистов... Перемешивает наивность с сарказмом, мультипликационную прямолинейность образов с философской загадочностью, официоз с бытовой приземленностью или с неожиданным уютом...
И очень хорошо в голове сочетается неуемное творчество Пепперштейна, представленное в «Гараже», с ретроспективой В.Комара и А. Меламида.
Сходить, точно, стоит на обе выставки.