На днях стало известно, что Концертный зал имени Чайковского возобновляет «живые» концерты после отмены запрета на массовые мероприятия. В долгожданный день 7 августа выступили Российский национальный молодежный симфонический оркестр (РНМСО) под управлением Валентина Урюпина и пианист Денис Мацуев – в зале находилось больше 700 человек, сидящих по правилам новой рассадки. Специально для «Вашего Досуга» Надежда Травина облачилась в медицинскую маску и с температурой 36.1 отправилась на первый посткарантинный концерт.
Август. Возвращение живого звука
Именно так Московская филармония назвала серию концертов с публикой, которые будут проходить до конца августа (заявлены отличные артисты, расписание можно посмотреть на официальном сайте). Пока Концертный зал имени Чайковского – второй после Мариинки, где уже проходят «живые» концерты в рамках фестиваля «Звезды белых ночей» (но там отдельная история). После долгой череды онлайн, наконец, свершилось то самое возвращение живого звука – и не в формате open-air (что было бы проще и безопаснее, но хуже по качеству). Музыканты с удовольствием начали репетировать на сцене, а не у экрана монитора, помня о мерах безопасности. Что касается публики, то, возможно, многие предпочли смотреть трансляцию по интернету, чем прийти: все-таки, пандемия еще далека от окончания, риск по-прежнему сохраняется.
Маскарад… не для всех?
Пожалуй, посещение и организация концерта волновали больше, чем само выступление артистов. В Европе новые концертные реалии существуют уже почти норма: фотографии зала со столиком у кресла или вовсе их отсутствие, как, например, в театре Berliner, уже стали почти мемом. Нам же впервые предстояло увидеть и почувствовать на себе новые строгие правила, разработанные Роспотребнадзором – те, что с нами останутся надолго. Накануне филармония опубликовала в соцсетях свод предписаний, направленных на «заботу о здоровье всех слушателей»: среди них особенно «порадовало» то, что весь концерт придется сидеть в маске. А еще недавно культурно-фейсбучную общественность возмутила новость о том, что зрителей не будут пускать в зал при температуре от 37 и выше – даже если у тебя есть спасительные антитела.
Впрочем, на деле, как обычно, все было несколько иначе. Температуру измеряли у всех: около рамок металлоискателей стоял бесконтактный прибор, который отслеживает всех, а если возникали какие-то подозрения, тогда человеку измеряли температуру персонально. При входе, как в лучших традициях иммерсивного спектакля, выдавали главный атрибут сегодняшнего действия – одноразовую маску (хотя все послушно пришли со своей, подобранной под платье или костюм: все-таки, модный тренд этого года!). В фойе установили санитайзеры и ролл-апы с просьбой сохранять дистанцию, отчего очередь в буфет и в другое не менее важное место увеличилась вдвое. Все как всегда, только не было привычного ажиотажа, объятий и рукопожатий при встрече на лестнице, почти не наблюдалось даже предконцертных селфи – замаскированные зрители кучковались по разным углам фойе, изучали друг друга по глазам. В самом зале как будто бы тоже ничего не изменилось, правда, половину кресел заняли «ангелы акустики» – новое обозначение специально не проданных мест, которое наверняка бы понравилось Теодору Курентзису (а так, конечно, звучало жутковато).
Новая шахматная (шашечная?) рассадка зрителей оказалась идеальна – рядом никто не шуршит конфетами, впереди нет головы; капельдинеры строго следили за порядком на местах и рассаживали даже влюбленных парочек. Жаль, что эта строгость не распространилась на масочный режим: его соблюдали далеко не все 700 с лишним человек, и это «ой, маска не спасает и дышать в ней трудно» вызвала справедливое возмущение в соцсетях. Но что было действительно тяжело, так это отсутствие антракта – два часа концерта пролетели явно не как один миг.
Жизнь налаживается
Музыканты Российского национального молодежного симфонического оркестра вышли на сцену еще до третьего звонка. Дистанция между ними была весьма заметна, но на исполнении это почти не сказалось – наоборот, возник новый пространственный акустический эффект. Дирижер Валентин Урюпин поприветствовал концертмейстера оркестра, как полагается, – локоть о локоть, и наконец, после четырехмесячной паузы, зазвучали инструменты, сразу же убив наповал всех тех, кто уверял, что онлайн-концерты – это прекрасно. Открывать такое историческое событие – концерт в эпоху пандемии – «доверили» Чайковскому, который, как напомнил эрудит-ведущий Ярослав Тимофеев, сам стал жертвой эпидемии. Но не только поэтому: увертюра-фантазия «Ромео и Джульетта» Петра Ильича, с ее мрачными картинами битвы, драматической обреченностью и вдохновенной чарующей темой любви воспринималась как музыкальное воспроизведение сегодняшнего контекста «от мрака – к свету», вновь затрагивала «струны» души, вернув давно забытые ощущения и эмоции.
Следом на сцене появился любимец публики Денис Мацуев – как всегда, бодрый и уверенный в себе. После снятия ограничений пианист одним из первых начал концертную деятельность, успев выступить и в «Зарядье», и даже в Германии. А на концерте, о котором идет речь, он, естественно, исполнил свою «коронку» – Третий концерт Рахманинова, заставив попотеть оркестровую молодежь (союз между ними случился далеко не сразу). В очередной раз собрав многочисленные овации, Мацуев на этом не остановился и лихо выдал фортепианное переложение знаменитого хита «В пещере горного короля», символизируя тем самым наше заточение во время карантина. «Когда я шел сегодня на этот концерт, у входа спекулянт предложил мне билет. И тут я понял: жизнь налаживается», – пошутил артист. И не поспоришь!
