Молодая модная актриса Ольга Арнтгольц – девушка своенравная. Может поспорить с режиссером, «отбить» роль у сестры-близняшки и пожертвовать карьерой ради любви.

 Ольга никогда не мечтала о кино, решив после окончания Щукинского училища служить в театре. Однако известность ей принес именно кинематограф. Вышло более десяти теле- и кинопроектов с ее участием (среди последних работ – «Русское», «Яд змеи»), еще пять завершены и готовятся к выпуску. Ольга появилась в сентябрьской премьере Александра Велединского «Живой», а скоро в прокат выйдет картина «Глянец» Андрея Кончаловского, съемки которой недавно завершились.

 
Вы стали активно сниматься, будучи студенткой Щепки. Это было неожиданно? 
Я попала в кино совершенно случайно. Когда ехала в Москву, план был такой – поступаю, учусь, служу «на театре». О кинокарьере и мысли не было. Но на пробы ходила. Однажды меня заметил режиссер Александр Хван. И первым моим фильмом стал  «Черный квадрат. Клеопатра».
 
И вот юная дебютантка попадает на площадку…
Конечно, о работе в кино я знала лишь теоретически. К счастью, рядом оказались профессионалы, которые во всем помогали. Я не чувствовала давления, неудобства, склок, никогда не думала, завидует ли мне кто-нибудь – профессия нервная, лучше тратить силы на что-то полезное.
 
Но театр вас все-таки настиг…
Да, более того, актер по-настоящему виден только в театре. Здесь намного сложнее, чем в кино и намного интереснее. Это совсем другая реальность. Поначалу мне было ужасно тяжело – что-то после института успела забыть, многое не умела. Я страстно окунулась в работу. Настолько увлеклась, что не заметила образовавшейся паузы в кино.
 
Опыт кино пригодился в театре?
Наоборот, театральный опыт пригождается в кино. Недаром в институтах будущих актеров учат именно театральному искусству, даже во ВГИКе. В театре мы накапливаем, в кино отдаем. Мне пришлось избавляться от наработок, полученных на съемочной площадке, многому учиться, начиная с подачи голоса, жестов. Это другое существование. В театре голос должен перелетать через рампу, иначе ничего не будет слышно, слово более крупное, громкое, важна техника голоса. В кино этого не нужно. То, что видно на экране, не заметит зритель в зале. Поэтому есть киноактеры, не очень интересные в театре, – я этого ужасно боюсь.
 
Вы можете назвать себя универсальной актрисой?
Не мне об этом судить. Знаю только одно – еще многое не получается. Надо работать и набираться опыта.  
 
Говорят, что вы очень организованный человек…
Это помогает. Один наш профессор в институте говорил: «Ой, ну Арнтгольц у нас точно немцы!». Я выстраиваю свою жизнь, никогда не опаздываю. Терпеть не могу, когда опаздывают другие. Буду ждать, раздражаться. Однако, я отходчивая, незлопамятная и быстро таю.
 
За это время случались, наверное, и разочарования и очарования?
Разочарования, в основном, связаны с не утверждением на роль. Были и слезы, и жуткие переживания. Поэтому никогда не читаю сценарий полностью, пока не узнаю, что меня утвердили. Боюсь заболеть работой, впустить ее в себя. Например, сериал «Наваждение», где снялась сестра. Я прошла все пробы, безумно загорелась. В итоге утвердили Татьяну. Я очень расстроилась. Однако, когда вместо меня утверждают сестру, переживаю гораздо меньше, чем обычно. А самое большое очарование – режиссер Александр Велединский.
 
Чем он заслужил такую безусловную любовь?
«Русское» стал моим первым большим фильмом. После него я поняла, что большое профессиональное кино в России существует. Поняла, что могу играть и таких необычных героинь, как 15-летняя девочка с характером женщины. Ни до, ни после этого ничего подобного не играла. Этот режиссер поверил в меня без проб, пересмотрев до этого много актрис. Он просто спросил: «Ты согласна?» – «Да, я согласна», – «Все, снимаем». Чтобы быть свободной в работе, надо доверять режиссеру. Велединскому я доверяю на 300 процентов! Никогда не буду с ним спорить. Он тонкий режиссер с очень индивидуальным вкусом. Я всегда поражалась: «Господи, Александр, как вы придумываете, улавливаете такие нюансы?!». Только такой человек мог снять «Русское», «Живого». Велединский любит актеров, любит работать с молодежью. Его невероятно интересно слушать и, кажется, с ним невозможно поругаться. Он позволяет актерам придумывать что-то свое, в результате, появляются находки, которые невероятным образом выстреливают в фильме.
 
На площадке вас надо держать в узде?
В меру, наверное. Если режиссер хороший, выполняю все рекомендации. На продолжительных проектах, когда времени мало, а писать надо быстро, тексты оставляют желать лучшего. Тогда спорю, правлю.
 
Артистам часто советуют повременить с сериалами, дабы не растерять талант. Вы не следуете этому правилу?
Я не знаю, как правильно, как нужно. Не думаю, что здесь можно советовать и что существуют какие-то правила. Примеров масса и все они противоположные. Ну, что же делать, если большого кино на всех не хватает? 
 
Вы не чувствуете, что что-то теряете?
К счастью, я могла себе позволить не сниматься в чем попало. К тому же и сериал может быть качественным, тот же «Бригада», «Доктор Живаго», «Дети Арбата». И снимаются там известные актеры. Другое дело, конвейер. Вот этого я не принимаю. Но жизненные обстоятельства бывают разные. Не скрою, после «Русского», было сложно согласиться на иной проект. Безумно тяжело! Благо, появился интересный материал.
 
 
Несмотря на публичность профессии, вы не жалуете светские мероприятия...
Наверное, мне хватает публичности и без этого. Я очень люблю кинофестивали, которые действительно являются частью работы, дают возможность смотреть, учиться, наблюдать, думать, обсуждать. Это здорово! Обожаю «Кинотавр» – здесь можно и в море искупаться и кино посмотреть. В сентябре была на фестивале отечественного кино в Благовещенске «Амурская осень» – представляла «Живого».
 
Ваши новые проекты – исключительно в кино.
Завершила съемки в «Рекламной паузе», «Жарком ноябре», «Слуге Государеве». Последним стал «Глянец» Андрея Сергеевича Кончаловского.
 
От предложений Кончаловского не отказываются…
Да. Он настоящий мастер.
 
Тем не менее, в числе любимых режиссеров вы его не назвали.
Нет. Почему – не скажу.
 
Как вы попали к нему?
Андрей Сергеевич увидел мою фотосессию для одного журнала и пригласил на пробы. Вот так глянец помог мне попасть в «Глянец». Он пересмотрел много актрис, искал героиню с внешностью олененка и характером абсолютной женщины. Я пришла на пробы, мы переговорили, и он сказал, что берет. Конечно, я жутко волновалась, не знала, как сложатся отношения на площадке. Сначала испугалась, узнав, что он собирается снимать фильм о глянце. Вокруг так много лживых плоских историй о том, как классно, красиво и просто стать звездой. Его фильм полон правды и разоблачений этой красоты. Этот мир пустой и продажный, к сожалению, многие люди готовы продать себя ради сомнительного успеха. Листаю журналы и спрашиваю себя: «Неужели это идеал?». Подлинная красота в музеях, театрах, таких людях, как Алексей Баталов – это по-настоящему красивый человек, глубокий и светлый.
 
Ваша героиня Настя – какая она?
Она жесткая, современная, умная, акула шоу-бизнеса, которая не верит в любовь. У нее сложные отношения с матерью – им приходится делить одного мужчину. Матери сложно смириться с таким положением вещей, ведь она-то в любовь верит. Настя говорит: «Мама, мир – это один глобальный порно-сайт». Когда я размышляла над ситуацией, волосы на голове становились дыбом. Сложно поверить, что это и есть та действительность, в которой мы живем, принять существующее положение вещей. 
 
Судя по всему, глянцевые журналы вы не читаете?
Нет. Только со своими интервью и фотосессиями.
 
Вы не считаете, что участвуете в пропаганде глянца, давая для них интервью?
Нет. Это часть профессии.
 
Но вы в любовь верите?
Да, конечно. Это самое главное в жизни. Для меня даже важнее профессии.