Студенты выпускного курса РАТИ поставили его по бестселлеру Алексея Иванова «Географ глобус пропил». Действие романа происходит в перестроечное время в провинциальной Перми. Герой, интеллигентный пьяница и неудачник Виктор Служкин, работает учителем географии в средней школе. Перед последним в этом сезоне показом «Ваш Досуг» поговорил с исполнителем главной роли Андреем Сиротиным.
Андрей Сиротин
Ожидали, что спектакль ждет такой успех?
Глупо было бы этого ждать. Мы студенты, у нас есть право на эксперимент. Роман Алексея Иванова на курс принесла режиссер Екатерина Гранитова. Я не любитель современной прозы в целом и Иванова в частности. Да и все мы, когда решено было делать спектакль, к идее отнеслись скептически. Проза несовершенная, текста много, об эпохе 80-х все мы имеем условное представление. Но хотя «Географ» и исполнен смелыми грубыми мазками, есть в нем и тонкость. Она в соединении двух эпох — нашей и брежневской. Перед премьерой мы думали: если половина публики в антракте уйдет — уже хороший результат. Потом смотрим — никто не уходит, наоборот, в нашу маленькую аудиторию на третьем этаже набивается куча народу. Люди по нескольку раз спектакль смотрят.
И как вы вживались в эпоху?
Я, конечно, не помню все в подробностях. Но кое-что из детства в памяти осталось. Например, что такое, когда нет еды и денег, когда человек с высшим образованием никому не нужен в этой стране… Что такое жизнь в провинции, тоже знаю — я там жил. И там такая ситуация во многом сохранилась. Театральные люди просто обязаны все пропускать через себя. Если ты русский и живешь в России, ты должен все про свою страну понимать.
Чем ваш герой так зацепил зрителя?
У него есть одна редкая черта — эмпатия. Он всех жалеет. И если и винит кого-то, то только самого себя. Он, как ребенок, глядит на мир. Служкин удачно вписывается в ряд моих любимых персонажей: Сталкер, Форрест Гамп, князь Мышкин. Они все, как дети. Взять и подарить жену своему другу – странный поступок. Вот потому он и мамонт — исчезнувший вид.
Есть планы играть спектакль и в будущем сезоне?
Честно говоря, мы хотим свой театр. Конечно, почти у каждой мастерской появляются такие мысли. Но у нас, кажется, чуть больше оснований, чем у других. Наш мастер Олег Львович Кудряшов готовит синтетического актера. Сейчас артисты зачастую и говорить-то не умеют. А нас учили и петь, и двигаться. А главное, нам есть что сказать. Такого коллектива не хватает в московском театральном пространстве. Не я придумал, нам многие говорят. Тем более что у нас репертуар из семи полноценных спектаклей. И каждый из них был отмечен вниманием критики. Согласитесь, не на всех курсах такое бывает.
А чего вашему курсу в таком случае не хватает для создания собственного театра?
Денег. Увы, только денег. Нашему «Мамонту» неплохо бы найти своего Мамонтова, а то ведь и вправду вымрет.
