Премьера самой душещипательной оперы Чайковского от режиссера Геннадия Шапошникова.


Опера «Иоланта» еще при рождении обещала стать особенной. «Наше все» Чайковский писал ее за год до смерти, и вместил в партитуру самые тонкие мысли о жизни, любви и парадоксах человеческих отношений. Сюжет композитор нашел в одноактной стихотворной драме датского писателя Генриха Герца «Дочь короля Рене» и вдохновился настолько, что написал всю музыку за неполных два месяца. Какое-то время заняла оркестровка, и — вот что любопытно — премьера «Иоланты» прошла на сцене Мариинского театра в один вечер с «Щелкунчиком». Со дня премьеры опера разделила и удачную судьбу балета.

Романтический сюжет «Иоланты» действительно прекрасен, и хотя он перекликается со «Спящей красавицей», выглядит все-таки оригинально — скорее всего потому, что Чайковский уместил его в единственный акт. Блистательный король Рене скрывает от своей единственной дочери Иоланты, что она слепа от рождения. Придворные тоже хранят тайну, но ее случайно открывает принцессе странствующий рыцарь. Как ни удивительно, все заканчивается счастливо — благодаря любви Иоланта прозревает.

И вот уже больше века в этой истории прочитывают целый ворох философских проблем. Например, стоит ли скрывать правду, чтобы не травмировать человека? Или — возможно ли счастье в отдельном сокрытом мирке? Наконец, опера оставляет вопрос и об ответственности, ибо даже самый любящий родитель не может заменить собой весь свет.

Все эти вопросы оказались интересны постановщикам «Иоланты» в Новой опере. Режиссером постановки стал режиссер драмы Геннадий Шапошников, только что выпустивший здесь удачную «Джанни Скикки». Режиссер и труппа нашли общий язык, так что можно рассчитывать на успех. А еще у режиссера нашлись хорошие соавторы: так художник спектакля Виктор Герасименко придумал разделить сценическое пространство на две части — нижний, плотский и реальный, и верхний, духовный мир, чтобы в финале объединить их в гармонии. Если вы соскучились по нежной и трогательной мелодраме, вам сюда. Не напрасно Чайковский собирался написать оперу, от которой люди будут плакать.