Измена как способ спасти любовь от обыденности. Ложь как возможность прийти к истине. Предательство как залог мужской дружбы. Это парадоксы «Предательства» - знаменитой пьесы Гарольда Пинтера и нового спектакля Владимира Мирзоева.

Главные действующие лица: муж, жена, лучший друг мужа. Любовный треугольник на сцене Театра им. Станиславского разыграют актеры Максим Суханов, Андрей Мерзликин и Анна Чурина. Как и в пьесе, время здесь потечет вспять – от краха любовных отношений к их зарождению. Раскрученная пружина вновь сожмется на наших глазах, чтобы показать катастрофу, скрытую за стенами благополучного дома. Ложь как катализатор человеческих отношений всегда интересовала Гарольда Пинтера — блестящего английского драматурга с активной гражданской позицией. Почему она вдруг заинтересовала режиссера Владимира Мирзоева, «ВД» попытался выяснить накануне премьеры. 

Пока Вы репетировали пьесу «Предательство», ее автор скончался.
Думаю, эта печальная, хотя и неизбежная, развязка жизненной драмы увеличивает нашу ответственность перед покойным автором – отныне беззащитным и всевидящим. Пьесы Гарольда Пинтера всегда меня воодушевляли. Даже для своего дебюта на профессиональной сцене я выбрал его «День рождения» (к сожалению, тогда, в 1985-м, проект не состоялся, но я поставил эту пьесу потом). Психологическая достоверность плюс фантастика – это сочетание элементов мало кому удается гармонизировать. Кроме того, мое детство и юность прошли не где-нибудь на Марсе, а в Советском Союзе, который, как всякое тоталитарное общество, был неутомимым генератором абсурдных ситуаций и характеров. Помните, забавную шутку: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью»? 

Почему выбран театр им. Станиславского, которым вы некогда руководили. Почему?
Немаловажное обстоятельство: Театр им. Станиславского возглавил Александр Галибин – режиссер, близкий мне по-человечески. Думаю, и в искусстве мы ценим сходные вещи… Во-вторых - мой собственный консерватизм, сила привычки. Я люблю площадки, на которых идут мои спектакли – тогда сама атмосфера помогает. 

Помимо Максима Суханова, вы пригласили в «Предательство» актеров, ассоциирующихся у публики больше с кино, чем с театром: Андрея Мерзликина и Анну Чурину.
Несколько лет назад Аня закончила ВГИК, где я четыре года был ее профессором. Потом она снялась в фильме «Знаки любви», который я имел счастье режиссировать. То есть наше сотрудничество имеет длинную историю… Для киноактрисы начать работать на сцене - очень серьезное испытание. В театре требуется иная техника, иная концентрация сил. Но Аня – волевой, талантливый человек, она любит рисковать. Я верю в ее харизму. «Предательство», как ни крути, весьма киногеничная вещь, неслучайно она была экранизирована. Мы пытаемся пройти по тонкой границе между жизнеподобием и поэзией, или, если хотите, между условным и безусловным. Здесь опыт, приобретенный в кино Андреем, Анной, да и Максимом тоже, очень нам всем помогает. А фильм «Предательство», нет, я его не смотрел, и смотреть не собираюсь. Никто из моих знакомых, его видевших, не сказал: «Ты много потерял, обязательно посмотри эту прекрасную работу». Вообще, я стараюсь не поглощать художественный продукт просто так, «для общего развития» - это прерогатива юности. 

Откройте, пожалуйста, тайну: как будет оформлена сцена?
Мне бы не хотелось описывать декорацию. Зачем отнимать хлеб у критиков?.. Скажу только, что сценографию и костюмы сочинила для нас Алла Коженкова, которая любит совмещать интерьер и экстерьер в одном таинственном образе. 

В пьесе предательство – бесконечное отражение зеркал, здесь предает каждый. Есть ли способ выйти из заколдованного круга?
Для нашего любовного треугольника этим способом могло бы оказаться взросление: духовное и сексуальное. Но, увы, не всякому человеку и даже не всякому народу дано повзрослеть – некоторые так и сходят со сцены, оставаясь инфантильными недотепами. 

А Вы можете простить предательство?
Если предатель просит прощения – да.