Здесь мужчины не любят женщин, а женщины не любят мужчин. Война полов в современной хореографии идет так давно, что даже обывателю кажется вполне естественным делом. Кто в ней сейчас одерживает верх, попытался разобраться «ВД».

Рожденный из классического балета современный танец унаследовал все его интриги и конфликты. Ученики предают учителей. Солисты – хореографов. Новые таланты растут и борются за существование в атмосфере нездоровой конкуренции. Кажется, единственная вещь, которой не знали бабушки и дедушки сегодняшних танцовщиков — это неприязнь друг к другу по половому признаку. В чем же ее причина? Есть версия, что в самом подходе к работе. Мужчины стараются соотносить свои спектакли с каким-то одним, конкретным видом искусства – кино, театром или живописью, женщины - пробуют сразу все. Слабый пол в этой войне лишь чуть-чуть уступает сильному. 6:4 в пользу мужчин — вот итог топ-10 самых интересных на сегодня хореографов планеты.

Мэтью Боурн
Англичанин славен балетами на сюжеты известных фильмов. Постановки Боурна полны иронии, секса и мощных страстей. События в них обычно разворачиваются в ХХ веке. Например, «Щелкунчика» Боурн разыгрывает в сиротском приюте, а главный герой «Кар-мен» - мускулистый автомеханик. В мужском «Лебедином озере», прославившем этого хореографа на весь мир, Принц влюбляется в юношу-лебедя, а стая птиц похожа на уличных хулиганов. Герои спектакля «Дориан Грей» (2008), который нынешним летом обещают привезти на Чеховский фестиваль, - представители мира гламура, Дориан же – вообще фотомодель.

Пина Бауш
«Меньше всего я интересуюсь тем, как люди двигаются, меня интересует что ими движет» — цитата из Бауш, ставшая манифестом целого поколения танцовщиков и хореографов. В 1973 она создала в Вуппертале свой Танцтеатр, который по сей день остаётся Меккой для любителей современной хореографии. У танцоров Бауш корявые тела и мощная энергия. Раньше они использовали ее, чтобы протестовать против несправедливого устройства общества или заставить людей понять друг друга. Сейчас стараются просто наслаждаться жизнью. Они путешествуют по миру и делают спектакли, в которых танцевальные номера сменяют комические сценки или диалоги с публикой. По тому же принципу построен последний спектакль Бауш - «Sweet Mambo».

Саша Вальц
Чего только не перепробовала Саша Вальц с тех пор, как основала в 1993 году свою труппу. Сначала рассказывала о беспросветной жизни людей в спальных районах социалистического Берлина. Потом пыталась разобраться во взаимоотношениях человека с собственным телом. В спектакле «Тела» она складывала танцоров в штабеля и пирамиды, составляла тело из двух половинок (верхняя – женская, нижняя – мужская), как будто это не люди, а какие-то биороботы. В «NoBody» Вальц вовсе лишила людей их тел. Сейчас Саша работает в оперном театре — так, в ее недавней постановке оперы «Ромео и Джульетта» главными героями оказались не певцы, а танцоры.

Жозеф Надж
Культовый хореограф и директор Национального хореографического центра Орлеана (Франция). Спектакли Наджа, обаятельного мужчины с лицом печального клоуна, - это коктейль из намеренно нескоординированных движений, поз, лихорадочных метаний или судорог. Главные козыри постановок – идеально выстроенное пространство и хореограф, сам танцующий ведущие партии,. Главной темой спектаклей Наджа долго были воспоминания о детстве и юности. Теперь он разбирается, что происходит в человеческом организме. В«Антракте», который показывали в Москве прошлой осенью, танцовщики пытались изобразить работу клеток человеческого организма.

Матс Экк
Хореограф-революционер из Швеции. Экк помещает классические балеты в современный контекст и делает романтических героев невротиками ХХ века. Его радикальная «Жизель» рассказывает о нимфоманке из психбольницы (именно она вдохновила Ларса фон Триера на фильм «Рассекая волны»). «Спящая красавица» - о том, как врач-наркоман Карабос «посадил на иглу» влюбленную в него Аврору, а парень Дезире ее спас. Именно Экк первым выбросил из «Лебединого озера» романтических дев в перьях. В его версии лебеди обоих полов корявы и неловко шлепают по полу, а их лысые черепа «украшены» увесистыми шишками. Сейчас Матс Экк увлекается импровизацией. В его последнем спектакле FLUKE (2002) полную свободу действий получили и танцоры, и музыканты.

Магги Марен
Главная особенность Магги Маррэн – желание соединить все, что попадается ей под руку. Например, людей и кукол. Еще в 80-х танцоры в ее «Золушке» превратились в подобие целлулоидных пупсов: их лица были закрыты масками, тела – резиновыми торсами с резиновыми же руками и ногами. Фрейдистский подтекст превратил балетную сказку в детский ужастик. Сейчас на вопрос, как расшифровать ту или иную сцену из ее спектакля, Магги отвечает: «Не знаю, мне так захотелось». Ее последний спектакль «Turba» напоминает причудливую смесь жанров, ритмов и форм: танцоры под шум водопада на латыни и еще пяти европейских языках читают трактат Лукреция «О природе вещей».

Анжелен Прельжокаж
Мастер соединять классическую технику с экспрессионистской пластикой и эпатировать публику, придумывая неожиданные, парадоксальные ходы. В «Ромео и Джульетте» Ромео продирался к возлюбленной через заграждение из колючей проволоки, а балкон Джульетты охраняли живые овчарки. В «Весне священной» танцовщицы снимали трусики на сцене. В последнем спектакле «Les 4 saisons…» («Времена года») у Прельжокажа появились абстрактные подвижные инсталляции под названием POF (с французского – «прототипы предметов в действии») известного дизайнера Фабриса Ибера, попавшего благодаря им в Книгу рекордов Гиннесса.

Карин Сапорта
Выпускница философского факультета Сорбонны в своих постановках любит выяснять отношения с классическим балетом вообще и с пуантами в частности. В спектакле «Быки Химены», который стал для российских зрителей пропуском в мир европейского современного танца (он одним из первых был показал в перестроечной Москве), пуантов не было. А танцоры пугали зрителей избытком повторяющихся движений и их комбинаций. Бросив в «Спящей красавице» вызов классике, Сапорта вернула пуанты, заставила принцессу проснуться в XXI веке среди техногенных роботов и разбавила музыкальную ткань балета Чайковского фрагментами прозы.

Кристофер Уилдон
Молодой англичанин – единственный хореограф, которого признают своим и строгие адепты классики, и авангардисты. Придуманные им движения изящны как восточная вязь, не зря Уилдона уже не раз называли «вторым Баланчиным» (Он восемь лет танцевал в баланчинском New-York City Ballet и до сих пор ставит там спектакли). Хотя театральное искусство интересует хореографа не меньше, чем движение в чистом виде. К примеру, он придумал для «Лебединого озера» необычный пролог. Начинается репетиция балета, герой-танцовщик вживается в роль Зигфрида, а его учитель постепенно становится злым гением. Два года назад Уилдон создал собственную труппу «Morphoses», призванную стать творческой лабораторией для молодых хореографов со всего мира.

Акрам Хан
Фанат и пропагандист древнеиндийского танца «Катак», разбавленного современной хореографией. Сам Хан, танцуя в этом стиле, грациозен, как пантера. Он то мягко расслаблен, то взмывает в верх в прыжке, то завораживает певучими движениями рук. Акрам - человек-доказательство того, что восточное и западное искусство все-таки совместимы. Работая с собственной труппой, Хан приобщает к «Катаку» звезд: в его спектаклях участвовала легендарная балерина Сильви Гиллем и поп-певица Кайли Миноуг. Не так давно еще одной сторонницей хореографа стала Жюльет Бинош, для которой он поставил спектакль «Inside-I».