Все самое интересное в сегодняшнем театре случается на стыке жанров.
Вот и в названии фестиваля, проводимого в Москве Французским культурным центром и Театром Наций, слово «другой» означает альтернативу традиционным драматическим спектаклям. То есть таким, в которых драматурги пишут пьесу, а потом актеры ходят по сцене – так, как покажут им режиссеры, и произносят чужой текст. В «Другом» театре все иначе: пьесу могут сочинять прямо по ходу репетиций, соединяя слово с пантомимой и цирком. Действие запросто переносится со сцены на видеоэкран, а живые актеры соседствуют с фантастического вида марионетками. Этот синтез всего со всем, раздвигая границы сценических возможностей, а заодно и рамки нашего восприятия, дает очень интересные результаты. Вспомнить хотя бы спектакли великого кукольника Филиппа Жанти, с которыми «Другой театр» познакомил Москву два года назад.
Нынешний фестиваль стартует 18 июня в Центре имени Мейерхольда спектаклем Орельена Бори и Фила Солтанофф«План Б». Оба его автора, французский сценограф, создатель «Компании 111» Орельен Бори и американский режиссер Фил Солтанофф, славятся своими экспериментами по соединению театра и цирка с видеоартом. В «Плане Б» по таинственно подсвеченной сцене скользят акробаты, подброшенные ими мячи зависают в воздухе, а сама сцена то и дело трансформируется – прямо на глазах у изумленной публики. Название спектакля Орельен Бори объясняет так: «План Б» – это запасной вариант на случай, если сорвется План А… Мне нравится эта идея: ты разрабатываешь основной план и на всякий случай придумываешь запасной, прекрасно понимая, что если он сорвется, то третьего уже не будет. Персонажи спектакля находятся в похожем состоянии»
Еще один спектакль фестиваля – «Бродяга Будю», клоунский монолог Бонавантюра Гакона. Его персонаж (позаимствованный из старого фильма Жана Ренуара «Будю, спасенный из воды») одинок, грязен и пьян. Он пишет стихи, катается на роликах и (вероятно, от избытка чувств) питается маленькими девочками. Впрочем, добрые чувства одолевают его не реже, чем чувство голода. Виртуозный артист, Гакон не только эксцентричен, но и умен. Его остроумный монолог приправлен изрядной долей сюрреализма. Просто похохотать, не задумываясь на вечные темы, на его шоу, похоже, еще никому не удавалось.
Швейцарец с русскими корнями Андреа Новиков тоже работает на стыке жанров. Сценами из его спектакля «Дом Бернарды Альбы» можно любоваться, как живописными полотнами Гойи и Веласкеса. И в то же время вполне реалистичная драма Лорки в его постановке превратилась в гиньоль, персонажи которого – пятеро взрослых девиц, вынужденных без конца притворяться маленькими девочками в угоду деспотичной матери – порой очень напоминают марионеток.
Режиссер Владимир Панков и его студия SounDrama соединяют слово и музыку, причем с одинаковой лихостью исполняют и рок, и поп, и фольклор. Прошлой осенью вместе с театральной компанией города Шербура они переложили на музыку поэму Марины Цветаевой «Молодец», превратив ее в яркое, звонкое шоу, исполняемое на двух языках. Те, кому уже довелось посмотреть «Молодца», утверждают, что духу Цветаевой, которая, сама же и перевела свою поэму на французский, эта саундрама ничуть не противоречит.
