В номинациях «Золотой маски» в этом году случились некоторые изменения: «новация» переименована в «эксперимент». Однако, как ее не называй, без спектакля питерского театра «АХЕ» программа фестиваля не обходится. На этот раз режиссер Яна Тумина и художники Павел Семченко и Максим Исаев покажут действо в 16 картинах, повествующее о жизни некого таинственного Гобо – «Гобо. Цифровой глоссарий». Первоначально постановка называлась «Цифровой каталог героя», что сразу навевало воспоминания о другой легендарной ленинградской истории – ахматовской «Поэме без героя». К спектаклю ахейцев это название, кстати, очень подходит – ибо понять, кто здесь герой так до конца и не удается: в образе Гобо предстают по очереди то Исаев с Семченко, то игрушечный гномик в красном колпачке. Актеры взаимодействуют с собственным изображением на экране: Исаев кормит свою уменьшенную копию, посаженную вместо рыбки в аквариум («Забытый сон героя»), Семченко перебирает ворох старых женских снимков, с трудом вчитываясь в записанные на обороте имена и даты («Широкое сердце героя»)... Одним словом, спектакль представляет собой не столько каталог эпизодов жизни некого фантастического Гобо, сколько сборник всех фирменных приемов «АХЕ». Каким образом из этого откровенного шутовства в финале возникает острое чувство ностальгии по даром прожитой жизни – загадка.
«Гроза» Магнитогорского драматического театра борется за «Маску» в номинации «лучший спектакль малой формы», хотя по сути является экспериментом. Питерский режиссер Лев Эренбург поставил не столько пьесу Островского, сколько свое ощущение от этой пьесы. Здесь смешливая девчонка Катя Кабанова круглыми от удивления глазами смотрит на парящихся в бане до обморока, без меры пьющих, а потом также истово замаливающих грехи обитателей маленького городка. В волжскую заводь, спрятанную за холмом и отражающуюся в зеркальном потолке (художник Алексей Вотяков – один из самых вероятных претендентов на «Маску»), прыгают, поднимая столб настоящих брызг, бесшабашные герои спектакля, буквально распираемые от избытка жизненных сил – и не умеющие применить их на благо. Здесь так много кричат и буянят, что кажется, будто все происходит не взаправду, а понарошку. К финалу с высокого холма прыгнет в воду и Катерина. И умрет – тоже будто понарошку.
Другой претендент на «Маску» в номинации «Спектакль малой формы» – чеховский «Иванов» в постановке двух питерских актеров Александра Баргмана и Анны Вартаньян. Устав от пышной театральной фальши, пафосных актерских голосов, они сумели поставить чеховскую пьесу как сегодняшнюю историю. Даже странно, насколько современным кажется этот Иванов (актер «Александринки» Виталий Коваленко предстанет на «Маске» в трех ипостасях: в спектаклях «Иванов», «Живой труп» и «Двойник»!), любящий и губящий Сару, Шуру, себя и всех вокруг.
Перечитав обе редакции чеховской пьесы: в первой герой погибал от разрыва сердца во время свадьбы с Шурой, во второй стрелялся, покарав себя и за смерть Сары, и за всю уездную пошлость, которой он позволил себя опутать, – авторы спектакля оставили финал почти открытым. Иванов здесь не умирает и не стреляется. Он возвращается к Саре, которая, хоть и умерла, но по-прежнему наигрывает одним пальчиком на рояле.