«Один из последних вечеров карнавала» – название пьесы Карло Гольдони,  перу которого принадлежит и «Арлекин». Речь в «Одном из последних вечеров…» идет о том, что вот-вот кончится карнавал, влюбленные пары так и не объяснятся, все разъедутся – и поправить будет уже ничего нельзя. Примерно такое же ощущение последних мгновений уходящего праздника вызывает сегодня сам показ стрелеровского «Арлекина» в Москве. Всего два вечера, и спектакль великого Стрелера останется только в нашей памяти, да еще на страницах энциклопедий.

«Арлекина» сыграют в рамках начатого несколько лет назад «Золотой маской» проекта «Легендарные спектакли ХХ века». Собственно, во всем мировом репертуаре долгожителей, подобных «Арлекину», кажется, и нет. Проведя годы второй мировой войны в вынужденной эмиграции в Швейцарии, основав там вместе с другими театральными беженцами  «La Compagnie des Masques» («Театр масок»), Стрелер, тогда еще актер, задумал возродить дух и приемы классической итальянской комедии дель арте. Он мечтал о народном театре, который объединял бы людей: «огромный зал, где собирается сообщество людей, чтобы торжественно разыграть свои мифы и трагедии и обрести себя в этом обряде». Несколько десятилетий спустя  Стрелер, уже мэтр мировой режиссуры, напишет книгу, где подвергнет сомнению идею народного театра в условиях Европы, превратившейся в «раздираемое противоречиями общество потребления»,  но книгу назовет все также: «Театр для людей».
Своего «Арлекина» Стрелер впервые поставил в 1947 году, в открытом им сразу после войны миланском театре «Пикколо». Успех был феерический. Первым исполнителем Арлекина стал знаменитый Марчелло Моретти, в 1962 году его сменил совсем молодой тогда Ферруччо Солери. Его Москва видела во время гастролей в брежневские годы. Его же – в 2001-м, когда спектакль, уже после смерти Стрелера, привезли в Москву, на Всемирную Театральную Олимпиаду. В течение недели, из вечера в вечер, спектакль играли в Малом театре, и каждый раз овации растягивались чуть ли не на полчаса.
Великая магия (так называлась другая знаменитая постановка Стрелера, ее когда-то тоже привозили в Москву) «Арлекина» – в сочетании приемов простодушного театрального балагана и изысканности, с которой эти приемы выполняются; особого театрального света, таинственных масок, за которыми скрыты лица актеров и декораций Эццо Фриджерио, фантастически красивых, но скупых на детали, завораживающих переливами белого, бежевого, бордового и терракота.
Словом, отправляясь на «Арлекина», не ждите высоких компьютерных технологий, видеоарта и голосов, усиленных микрофонами. Ничего особенного не будет: белое пространство задника, мерцающий свет золоченых канделябров, в котором силуэты актеров кажутся сошедшими со старых гобеленов. Арлекин (почти 80-летний Ферруччо Солери!), отыграв безумно смешное лацци, с легкостью делает сальто и уходит со сцены на руках… Вместе с ним уходит весь великий театр ХХ века, знавший секрет простой и пронзительной игры, покорявшей огромные залы. Секрет, утраченный нами сегодня, как рецепт сушения вишни, о котором говорилось в чеховском «Вишневом саде» – другой великой постановке Стрелера, вошедшей в разряд легенд.