Из года в год конец мая – начало июня заставляют ежедневно делать выбор, что предпочесть. Но нынешний наплыв суперинтересных событий просто обескураживает.
Грядет абсолютно чумовой Международный фестиваль имени Чехова. При общем, доминирующем в театральном авангарде уже не один десяток лет недоверии к слову, добрую часть его составляют невербальные и музыкальные спектакли. Даже открывать театральный марафон лучших мировых достижений будет балет, и какой! «Лебединое озеро» Мэтью Боурна (30 мая – 10 июня) – то самое, о котором многие слышали, немногие смотрели, но все мечтают увидеть. Не всякий раз совет идти и смотреть бывает таким категоричным, здесь как раз тот редкий случай. Этот скандальный спектакль-легенда уже лет десять остается одним из лидеров по количеству проданных в мире и в России dvd (у нас его слава начиналась еще с «левых» видеокассет жуткого качества). И, конечно, балетом №1, благодаря которому в тихий отсек сценического танца на стыке веков пришли тысячи новых зрителей.
Поставил его в 1995 году очарованный театром «человек без правил», британец Мэтью Боурн. Москвичи видели его «Пьесу без слов» на прошлом Чехов-фесте, балансирующую на грани поп-искусства и тонкого театрального психоанализа. Как и «Лебединое», и ожидающий своих гастролей «Кар Мен», спектакль был поставлен по мотивам уже существующего опуса. То есть Боурн работает как последовательный постпостмодернист на поле танца, ничуть не смущаясь собственных идей, эстетики и обстоятельств. При водопадах информации и агрессивном видеоряде нашей повседневности, его баланс полутонов и битья наотмашь выглядит очень современным. Он умеет достучаться и шокировать, но и сделать так, что после спектакля вы будете думать и возвращаться к тому, что видели.
Тут еще одно обстоятельство. «Пьеса без слов» смотрелась артподготовкой российского зрителя к шоку по имени «Боурн». Поскольку «Лебединое озеро» на музыку Чайковского, наше все, умещенное в красный угол российской духовности, без этой подготовки могло вызвать клинические реакции. Боурн не скрывал, что наравне с классическим балетом его вдохновлял классический триллер - «Птицы» Хичкока. В итоге под приторно лиричные мелодии Петра Ильича, когда глаз готов увидеть только хрупких дев в лебединых пачках, на сцене появляется агрессивное каре из мускулистых мужчин-лебедей – красивых, техничных, точных, уверенных в своем праве на этот танец под эту музыку.
Притом здесь нет и тени балетной транссексуальности. Лебедь птица сильная и гордая, видеть в нем только непорочную женственность – явный штамп, ограничивающий мысль, как и любые другие штампы. И еще большой вопрос, что ближе по сути к романтической легенде о принце Зигфриде Баварском и к партитуре Чайковского – девушки-лебеди или лебеди-мужчины. Остережемся, однако, видеть в этом спектакле воплощенное гей-искусство. Спектакль о любви принца к Лебедю гораздо шире, тоньше, объемнее всяческих определений; это просто – искусство, для которого прилагательные всегда вторичны. Чехов-фест предусмотрел ажиотаж, потому представлений много, есть дневные, и вот уж куда надо идти обязательно, забросив все дела. При всем уважении к остальной недраматической программе фестиваля здесь больше не будет спектаклей-символов времени.
Громкое событие декады – начало Второго фестиваля оркестров мира в Москве (1-10 июня). Подробнее о нем мы расскажем в следующем номере. Пока напомним о «Персефоне» Стравинского (26 мая) в постановке Кирилла Серебреникова. И об оригинальной программе оркестро «Новая Россия» и Теодора Курентзиса, который после Бартока и Чайковского дирижирует сочинением Леонида Десятникова «Зима священная 1949 года» (31 мая). «Париж веселый и печальный» (1 июня) оживит с музыкой Дебюсси, Сати и Стравинского пианист Алексей Любимов; его коллега Владимир Овчинников в сольной программе (30 мая) добавит к Дебюсси Скрябина и Рахманинова, и это должно быть очень интересно. Категорически нельзя пропустить фестиваль «Антиквариум», даже если ваши интересы еще не распространялись на аутентичное исполнительство: безукоризненное качество феста тому поспособствует.
