До 20 марта в главном здании Пушкинского музея с успехом проходит выставка «Шедевры Северной готики и Ренессанса». VashDosug.ru решил рассказать поподробней о нескольких самых характерных экспонатах.
Деревянная храмовая скульптура эпохи готики — главное увлечение владельца коллекции Михаила Перченко, вице-президента Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров и президента Гильдии оценщиков. Это собрание настолько качественное, что ГМИИ не стал его показывать в Музее личных коллекций, а отвел свою главную выставочную площадку. Всего в Белом зале и Колоннаде музея представлено около 60 подобных статуй, 33 картины и десяток предметов старинной мебели — и это лишь треть от собрания Перченко! Остальное он мечтает выставить лет через пять-десять, а несколько листов графики, которые выберут сотрудники ГМИИ, обещает подарить музею.
Избрав своей специализацией готическое дерево, меценат сделал выигрышный ход. Теперь его коллекции в России нет равных. Дело в том, что большинство отечественных музейных собраний складывались в XIX веке, когда Средние века считались временем варварским, а непропорциональные статуи, примитивные, но милые, никого не интересовали. Теперь эти очаровательные полихромные «куклы» в рост человека оценили по достоинству.
1. Святая Анна с Марией и младенцем Христом. (Германия, конец XIV века). 2. Святой Мартин. (Южная Германия, начало XVI века). 3. Святой Георгий, побеждающий дракона. (Северная Франция, 1520-30).
Все сюжеты, разумеется, религиозные — скульптура украшала интерьер храмов, возвышалась вокруг алтарей, использовалась в мистериях при розыгрыше евангельских сцен. Больше всего румяных Мадонн с губками бантиком и глазами навыкате. Если у женщины на коленях не один младенец, а два, причем второй — девочка, то значит, перед нами не Дева Мария, а ее мать, Святая Анна, которая нянчит одновременно и дочь, и внука. Почему Бог-сын и Богородица оказываются одного роста и возраста — загадка средневекового мировозрения. В некоторых статуях такого типа Иисус сидит на коленях у матери, сидящей на колениях у бабушки — получается своего рода феминистический аналог Святой Троицы.
Рыцарей в красочных доспехах так много, что мелькает мысль, может быть, именно от подобных статуй воинственных святых происходит традиция коллекционирования солдатиков? Впрочем, солдатики получаются гигантские... Вообще, это характерная черта Средневековья — воображать святых в образе благородных воинов, лишь только представится такая возможность. Святой Мартин, например, больше прославился как монах и епископ города Тура. Но из раза в раз его ваяют в образе рыцаря с мечом — короткий эпизод его молодости. Излюбленная тема — он разрезает мечом пополам свой теплый плащ, чтобы поделиться им со встреченным по дороге нищим.
Кроме нескольких святых Мартинов на выставке представлено и несколько Георгиев, побивающих змея — сюжет, сразу опознаваемый всеми нами. Они, конечно, одеты не по римской моде III века (время кончины мученика), а в доспехи соответственно времени создания статуи. Кстати, знаете ли вы, что чудо избавления прекрасной царевны от дракона Георгий совершил уже после своей смерти? И после этого целомудренно исчез — в отличие от своего предшественника Персея, в аналогичной ситуации спасшего царевну Андромеду и сочетавшегося с ней браком.
Круг Питера Брейгеля Младшего. Свадебная процессия на фоне сельского пейзажа. 2-я пол. XVI - 1-я пол. XVII в.
Одна из самых приметных картин собрания написана анонимным художником из окружения Брейгеля Адского, сына знаменитого Брейгеля Мужицкого. Анонимность, однако, художественной ценности произведения почти не умаляет, как неоднократно подчеркивали на открытии выставки — многие картины из коллекции Перченко подписаны как «мастерская такого-то» или «круг» или «приписывается»: характерная черта для цеховых мастерских. Эта картина написана по рисунку Питера Брейгеля Старшего, сейчас утраченному, который был так популярен, что сохранилось полтора десятка копий.
Сценка, казалось бы, жанровая, однако на самом деле она наполнена разнообразными символами: ветряная мельница обозначает колесо Фортуны (либо же добродетель Умеренности), крестьяне же — «дети природы», участвующие в ее извечном круговороте. Люди на заднем плане занимаются традиционными сельскими работами — обычно это обозначение времен года. Процессия направляется в церковь в правом верхнем углу. Обратите внимание, что мужчины и женщины шествуют отдельно, не смешиваясь — идти вместе было в те времена неприлично. Жених возглавляет процессию (в красных шапочке и чулках). Невеста же одета в красное платье (мода на белоснежные наряды новобрачных еще не наступила). Перед ней бежит волынщик: кстати, волынка — это символ мужского начала, весьма уместный на свадьбе. Волынки подобного типа Брейгель-старший так любил изображать на всех своих картинах, что они даже получили официальное прозвание «брейгелевских», аналогично тому, как один вид иранских ковров называют «гольбейнами».
1. Лукас Кранах Младший. Портрет Иоганна Фридриха Великодушного, курфюрста Саксонского, 1547. 2. Мастерская Франса Пурбуса Младшего. Портрет инфанты Исабель Клары Еухении, 1600-е.
Собрание включает хороший набор портретов эпохи Северного Возрождения. Украшение коллекции — подписной портрет саксонского курфюрста за авторством Лукаса Кранаха, впрочем, не знаменитого Старшего, а его сына. Модель картины опознали по гербу и характерным чертам лица. Это последний официальный портрет несчастливого монарха — в год его написания он проиграл войну императору Карлу V, был низложен, приговорен к смерти и чудом помилован. Любопытно потом поразглядывать его другие, более ранние изображения — в молодости его писали и Лукас Кранах Старший, и Тициан.
Поблизости — портрет испанской принцессы, внучки его врага Карла V. Инфанта и ее сестра Каталина Микаэла, говорят, были единственными людьми, которых любил король испанский Филипп II Кровавый, их отец. Портрет вышел из мастерской Франца Пурбуса, который оставил лучшие изображения Генриха IV Наваррского, самого блестящего кавалера той эпохи. Сама же Исабель Клара Еухения была правительницей Нидерландов и предпочитала картины Рубенса, который трудился для нее придворным живописцем. Это полотно, пожалуй, самое позднее из работ на выставке.
