В первую декаду декабря в российский прокат выходит драма «Капитан Филлипс», в основу которой легла реальная история захвата американского грузового судна Maersk Alabama сомалийскими пиратами в 2009 году.
Кадр «Капитан Филлипс».
В режиссерское кресло сел . Он известен не только благодаря своим триллерам «Ультиматум Борна» и «Превосходство Борна», но и тем, что всегда интересовался подноготной реальных историй, будь то бойня, учиненная британскими солдатами в Северной Ирландии («Кровавое воскресенье») или судьба одного из захваченных 11 сентября самолетов («Потерянный рейс»). На заглавную роль в новую картину Гринграсс пригласил , которому часто доводится играть обычных людей, попадающих в экстремальные ситуации. И кто знает, может, драматичная история храброго капитана принесет Тому Хэнксу третий «Оскар».
— Том, это правда, что вы не очень любите комментировать свою работу?
— Да. Предпочитаю, чтобы зритель и после просмотра фильма оставался в некотором неведении по поводу того, как же это было снято. Я, наверное, в этом смысле нахожусь в меньшинстве, но мне кажется, не стоит окончательно лишать кино присущего ему таинства. Одно дело — спустя 60 лет узнать, как снимали «Гражданина Кейна» (фильм, который американский режиссер снял в 1941 году, на протяжении нескольких десятилетий возглавляет топ «лучших фильмов всех времен и народов». — ВД). И совсем другое дело, когда ты посмотрел фильм, и сразу же узнаешь из комментариев режиссера, актеров или еще кого-то из съемочной группы, что снег был не настоящий, а собак использовали двадцать штук вместо одной. Мне это все напоминает высказывания Coca-Cola: «Вот какова наша секретная формула!» Мне хочется, чтобы у зрителей все-таки оставались какие-то иллюзии.
— И все же, надеюсь, вы поделитесь, хотя бы вкратце, как вам работалось над «Капитаном Филлипсом». Пол Гринграсс в прошлом — документалист, и, естественно, стремился к максимальной реалистичности на съемочной площадке. Вам, верно, пришлось не сладко...
— На самом деле, кто уж здорово пострадал от стремления к реализму, так сам Гринграсс: съемки в открытом море это тяжело испытание для режиссера и, конечно же, оператора. А я что — ну страдал от тесноты, духоты и адской вони от выхлопных газов дизельных двигателей на закрытой спасательной шлюпке, ну, пару раз завтрак отправился за борт (честно говоря, прежде я был уверен, что не страдаю морской болезнью, и вот, пожалуйста!), ну набил пару шишек и синяков, украсил себя парой шрамов. Но, согласитесь, это сущая ерунда.
— Ну, не каждая кинозвезда захочет работать в таких некомфортных условиях...
— Да ну, это-то уж точно глупости, я не отношусь к неженкам. И, вообще, обо всем этом даже неловко говорить, ведь рядом с нами во время съемок находились настоящие военные моряки, которые даже не задумываются, насколько комфортно им работается. Я, признаюсь, прежде даже не думал, что на таких кораблях, как «Маерск Алабама», трудно приходится даже кокам, которые целый день крутятся в своем камбузе, не имеющем ничего общего с большой ресторанной кухней. И так у них проходит день за днем, а у нас всего-то пару месяцев. Так что для нас это все равно было приключением…
Кадр «Капитан Филлипс».
— Одно дело — смириться с дискомфортом на съемочной площадке, другое дело — приспособиться под необычные принципы работа Гринграсса, — как говорится, бывших документалистов не бывает...
— Да, у документалистов своя специфика, и, признаюсь, поначалу мне не хватало меток, которые обычно оставляет оператор для актеров. Гринграсс предоставил нам полную свободу. Он постоянно говорил: «Двигайтесь по своему усмотрению, а мы уж как-нибудь постараемся не отстать от вас». Однажды я даже спросил режиссера: «А где же камера?», потому что ни разу ее не заметил. И режиссер, и оператор (Бэрри Экройд — «ВД») старались запечатлеть естественные эмоции реальных людей в определенной ситуации. Для этого Гринграсс не знакомил актеров, играющих моряков и пиратов до съемки сцены захвата корабля. Мы не репетировали и даже не обедали вместе, так что сомалийцы оставались для нас темными лошадками. И когда, наконец, они ворвались на капитанский мостик, наша реакция была неподдельной. Поверьте, я действительно окаменел от ужаса.
— А каково было самому капитану Филлипсу! Вы встречались с ним?
— Да, и знаете, это особое, очень странное, чувство, когда входишь в чей-то дом и говоришь: «Привет, я тот парень, что сыграл Форреста Гампа, а теперь я буду играть вас, нравится вам это или нет!» Я дважды бывал в доме Филлипса в Вермонте. Во-первых, мне хотелось его предупредить, что, несмотря на все стремление Гранграсса к реалистичности, мы все-таки снимаем не документальное кино, поэтому я буду говорить вещи, которых он никогда не говорил, и в кино будут моменты, которых не было на самом деле. Но тут же успокоил его, что саму историю мы представим в правильном свете.
— А во-вторых?
— Я хотел услышать эту историю от самого Филлипса. И, вообще, мне интересно с ним познакомиться, в моем понимании он настоящий герой. А сам Филлипс, кстати, себя таковым не считает. Это очень скромный человек, который говорит о себе, как об обычном моряке, который в экстремальной ситуации просто выполнял свой долг. Но больше всего меня, признаюсь, поразило, что Филлипс вернулся в компанию Maersk вскоре после ужасного «знакомства» с сомалийскими пиратами. Человек, переживший такой кошмар, до сих пор выходит в море на долгие полгода… Для того чтобы понять Ричарда и правдоподобно сыграть эту роль, мне нужно было выяснить, в чем кроется источник его силы и храбрости, почему его так манит море. Не многие понимают, что значит быть капитаном корабля. И лишь единицы смогут достойно пережить захват в плен.
— Филлипс сам себя не считает героем, а что вы вкладываете в понятие «настоящий герой»?
— Это трудно сформулировать. Пожалуй, для меня герой — это тот, кто добровольно идет в неизвестность, чтобы совершить правильное дело.
Кадр «Капитан Филлипс».
— Подоплека этой пиратской истории кроется в макроэкономике и политике. Как вы относитесь к политике? И вас, как селебрити, наверняка, часто приглашают принять участие в какой-нибудь политической акции.
— Да, вы правы. Меня постоянно куда-то пытаются втянуть, но я всего лишь актер.
Политической карьерой меня невозможно соблазнить. Я не , который просто живет политикой. Я же предпочитаю обсуждать политические вопросы за обедом, но я не думаю, что это моя сильная сторона. Из меня такой же политик, как и банкир. Я всего лишь парень, который наблюдает и определяет связи между разными вещами в нашей жизни. А потом претворяет их через творчество. Так что я — наблюдатель.
— О вас еще говорят, что вы принципиально и категорически отказываетесь от «злодейских» ролей. Это правда?
— Да, я считаю себя нравственным человеком, и мне хочется через своих героев говорить про то, что волнует меня самого. Все мои герои оказываются в ситуациях, которые так или иначе мне самому понятны, близки, даже если ничего подобного в жизни я не испытал. А что я могу сказать от имени убийцы или растлителя?
— Все ваши «знаковые» картины, так или иначе связаны с одиночеством. Это ваша «больная» тема?
— Да, тема изоляции мне очень близка. Причину, пожалуй, как и многому другому, надо искать в детстве. Мои родители развелись и детство я провел, без конца переезжая с отцом из города в город, меняя мачех и сводных братьев и сестер, меняя школы, друзей. Мир казался мне таким зыбким, что я не знал, за что мне зацепиться. И позже у меня был длительный период одиночества, от которого меня спасла жена (на актрисе Рите Вайлсон Том Хэнкс женат уже больше 35 лет. — ВД).
Но, вообще-то, я не то, чтобы специально выбираю фильмы, касающиеся этой темы. Знаете, когда я только согласился сниматься в «Изгое» у , я вначале думал, что мы снимаем просто любопытную историю о человеке, который четыре года как Робинзон Крузо провел на необитаемом острове. А потом понял, что нет же, это опять фильм о том, что может сделать с человеком одиночество.
На самом деле все большие истории в литературе, театре и в кино связаны с одиночеством. С борьбой против него. Об этом «Гамлет», опять же шекспировский Ричард III был очень одиноким человеком. Это универсальное чувство. Не каждый был влюблен, не каждый испытал страсть, не каждый знает, что такое настоящая дружба. Но каждый хоть однажды был одинок.
— Какой ваш главный принцип?
— Не унывать, не оглядываться назад в тоске по молодости. Не люблю лицемерия, ханжества, не люблю, когда бубнят: «Ах, жизнь так коротка». Да нет же, жизнь достаточно длинная, если тебе есть чем ее заполнить. А для зануд и 80 лет мало. Я, к счастью, не зануда, и доволен всем, что в моей жизни происходит…
Благодарим за помощь при подготовке материала кинокомпанию WDSSPR.
