В новой драме «Географ глобус пропил» Константину Хабенскому досталась роль пьяницы, неудачника и совершенного шута. Однако получившийся образ, несмотря на свою внешнюю неказистость, очаровал, похоже, даже самых притязательных зрителей. Почему? — решил разобраться VashDosug.ru.
Кадр из фильма «Географ глобус пропил».
Выходящая в прокат 7 ноября экранизация одноименного романа Алексея Иванова «Географ глобус пропил» — на сегодняшний день, пожалуй, самая обсуждаемая отечественная кинокартина. Можно даже сказать, что драма Александра Велединского претендует на роль «луча света в темном царстве» современного русского не артхаусного кинематографа: ее увенчали фестивальные награды, лестные отзывы кинокритиков и восторг простых зрителей. Громкий успех связан, по видимому, с тем, что Александр Велединский, взяв за основу фильма действительно замечательное русское произведение, остался в рамках отечественной культуры, не пытаясь дополнить ее популярными «фишками» западного кинематографа.
Простая история о незадачливом учителе географии — Викторе Служкине (), полюбившем свою ученицу, уже имеет богатую традицию как в русской литературе, так и в русском кино. Критики, конечно же, не стали проводить параллели с многочисленными фильмами про учителей (педагог из Служкина — совсем никакой), но зато нашли сходства с драмами, посвященными, как принято считать, проблемам кризиса среднего возраста: «Полетами во сне и наяву» Романа Балаяна и «Отпуском в сентябре» Виталия Мельникова. В этих фильмах показан ни к чему не стремящийся герой, у которого есть друзья, жена, молодая любовница, только ни с кем из них он не ладит из-за своего нелепого поведения. То ли плоды временной депрессии, то ли в целом жизнь не задалась.
 Лузер нашего врем. Источник: Лузер нашего врем. Автор: Лузер нашего врем
|
| Кадр из фильма «Полеты во сне и наяву». |
На первый взгляд таков же и Виктор Служкин. Тем более, что ряд аллюзий из «Полетов во сне и наяву» неизбежно подталкивают к проведению аналогий: самозабвенные полеты на качелях, мнимое падение в финале фильмов...Вот только незадача: создатели «Географа», как литературного, так и кинематографического, в корне не согласны с подобными сравнениями. И в целом их несложно понять. Виктор Служкин все же мало похож на обаятельных, но при этом отчаянно-озлобленных Виктора Зилова и Сергея Макарова: в отличие от них он комичен, добр и не так уж несчастен, несмотря на то, что другие персонажи считают его конченным дураком. А все потому, что он никогда не пытался нажить капитал, напивался вместо того, чтобы переспать с красивой женщиной, отказывался от любви наивной девочки и весело шутил, когда, вроде, требовалось повысить голос и стукнуть кулаком по столу. В общем чудак, а не герой. Да и фильм о нем — скорее лирическая трагикомедия, чем социальная драма.
 Лузер нашего врем. Источник: Лузер нашего врем. Автор: Лузер нашего врем
|
| Кадр из фильма «Отпуск в сентябре». |
После пресс-показа «Географа» в Санкт-Петербурге Александр Велединский зачитал для журналистов высказывание Алексея Иванова о получившейся картине: «Критики дружно записали фильм в традицию советских фильмов «Полеты во сне и наяву», «Отпуск в сентябре»; засунули в русло хрестоматийных тем маленького человека, лишних людей и кризиса среднего возраста. На самом деле, все это мимо кассы. Фильм Велединского — об идеальном человеке, он куда более близок к «Идиоту» Достоевского с блаженным и невезучим князем Мышкиным. Неадекватность интерпретаций от этого фильма вскрывает комплексы общества, а супер-положительная реакция зрителей на фильм говорит о потребности общества в сочувствии и понимании».
Продолжая мысль Алексея Иванова, помимо князя Мышкина стоит вспомнить и других русских «идиотов»: Илью Ильича Обломова, чудиков Шукшина, Акакия Акакиевича Башмачкина до его решения купить шинель, Ивана-дурака и, конечно же, многочисленных юродивых, которые, как известно, играли особое значение в русской культуре. Служкин — такой же как они: смешной, простой, чуждый гордыни и эгоизму: «Я просто хочу жить как святой — объясняет герой Хабенского — Я для себя так определяю святость: это когда ты никому не являешься залогом счастья и когда тебе никто не является залогом счастья, но чтобы ты любил людей и люди тебя любили тоже».
 Лузер нашего врем. Источник: Лузер нашего врем. Автор: Лузер нашего врем
|
 Лузер нашего врем. Источник: Лузер нашего врем. Автор: Лузер нашего врем
|
| Кадр из фильма «Ирония судьбы, или С легким паром!». | Кадр из фильма «Берегись автомобиля». |
Кстати, если отойти от литературы и вернуться к фильмам, то оказывается, что подобные персонажи всегда вызывали симпатию у русского зрителя. В советском кинематографе наряду с отважными солдатами, милиционерами и прочими идеальными личностями не меньшей популярностью пользовались и бескорыстные недотепы: Деточкин, Шурик, Горбунков, Лукашин, Новосельцев. В зарубежном кинематографе такой герой не столь популярен. И хотя добрые чудики порой встречаются и там: бродяга Чарли Чаплина, Форрест Гамп, (последний, впрочем, умудрился нажить себе капитал) — их образы сложно назвать типичными для западной культуры.
В заключении можно было еще порассуждать о русской соборности и неприятии западного индивидуализма. Но, даже если эти мысли и не лишены оснований, то говоря о Служкине, тянет вспоминать все-таки нечто более заурядное и смешное, чем многочисленные высказывания ученых мужей о русском национальном характере. Уж лучше просто прочитать роман, посмотреть фильм и согласиться с Александром Велединским, что Виктор Служкин — архетипический персонаж, который живет в каждом из нас. Потому что, если это правда, то нам есть чему радоваться: «негероический» герой в чем-то может быть сильнее всех «сверхчеловеков» мира.
