Звонки мобильных телефонов, аплодисменты не к месту, вспышки фотокамер и просто шум — проблему поведения публики в концертных залах обсуждают автор VashDosug.ru и заинтересованные стороны: музыкант-исполнитель и представители концертных залов.
Фото: В. Барановского
Представьте, что вы — меломан и сидите в концертном зале, и вот только начали наслаждаться сонатой Бетховена. Да пусть даже Белы Бартока или Витольда Лютославского, не к ночи он будь помянут. Соната в трех частях и предполагает единство замысла. Но после первой части ваши соседи и еще какие-то лично вам несимпатичные люди в первом ряду начинают оживленно хлопать и успокаиваются, только заметив подозрительное отсутствие единодушия в этом своем порыве.
В середине второй части в зале звонит мобильный телефон, и хозяйка судорожно, не попадая по кнопкам, пытается его отключить. Пожилая дама наискосок от вас шуршит бумагами в сумке, а молодежь сзади непрерывно поглощает, давясь и чавкая, небывалый по размеру запас конфет. Впрочем, от второй части уже почти ничего не осталось, а после нее опять грянут чьи-то воодушевленные аплодисменты. Третью часть вы проводите в тщетной попытке включиться-таки в происходящее на сцене, а не в зале, в котором то и дело возникают какие-то совсем немузыкальные шумы. Узнали ситуацию?
В последнее время то и дело возникают стихийные обсуждения поведения публики в наших концертных залах. Причем, если слушатели старшего поколения единодушно негодуют, то представители среднего возраста относятся к происходящему со смешанными чувствами, признавая, по крайней мере, права публики на эмоциональную, пусть и неуместную, реакцию.
Впрочем, вопрос единства сочинений крупной формы и сам по себе спорен, поскольку публичные концерты жанр относительно новый, к которому вплоть до эпохи романтизма относились скорее как к сопровождающему приятную беседу шуму, вроде нынешней аудиозаписи. Принято было сопровождать приемы музыкой, но воспринимали ее как фон, за исключением, может быть, выступлений известных виртуозов или композиторов. И только к XX-му веку концерты стали воспринимать как самоценное событие, а музыкальное произведение как некий единый объект искусства. Концертный зал, как храм музыки — точка зрения совсем новая.
Пётр Лаул, пианист: «Насчет аплодисментов между частями — это не такая уж страшная проблема. В конце концов, в XIX веке так всегда и было, да еще и повторяли части тут же по требованию публики. К тому же есть различные способы этого избежать, дать понять публике, что еще не конец, и мне, как правило, удается. Не нужно в конце части взмахивать шевелюрой и делать артистичные жесты конечностями, и все будет в порядке. Телефоны гораздо хуже, они вторгаются в саму музыку».
Концертные залы пытаются бороться с проблемой, но не всегда успешно. Пожалуй, наиболее последовательную позицию занимает петербургская Филармония: в Большом зале перед каждым концертом глубоким голосом Николая Бурова просят выключить мобильные телефоны, а в Малом зале бессменная конферансье Елена Ефимова несколько раз осведомляется, а не забыли ли слушатели отключить свои телефоны. Работает живое обращение гораздо лучше, именно в Малом зале звонки наиболее редки. В великолепном, с удобными эргономичными креслами, продуманной системой фойе и лучшей в городе акустикой, Концертном зале Мариинского театра телефоны звонят по несколько раз за отделение. Однако же, когда ведется запись концерта и режиссер обращается к публике с просьбой отключить телефоны, лишнего шума становится меньше. Почему бы не ввести это за правило?
На сайте Филармонии также можно узнать о правилах поведения на концерте: «Тишина — такая же важная часть композиции, как и звук. Ее соблюдение — это дань уважения музыкантам. Аплодисменты в неположенном месте сразу выдают новичка...»
Возможно, единственный выход — планомерно и с учетом всех возможных ресурсов СМИ воспитывать те поколения публики, которые почему-либо «выпали» из этого процесса в детстве и действительно не знают, как себя вести в зале. За последние годы состав аудитории в той же Филармонии изменился кардинально, концерты классической музыки становятся модным светским развлечением, а значит нужно с этой, новой публикой как-то работать, объяснять, почему музыканты ежатся от аплодисментов в паузах, а дирижеры не любят служить фоном для любительских фотографий слушателей. Потому что эта публика через двадцать лет станет ядром аудитории, а следующее за ней поколение будет брать пример со старших.
