На улице — февраль, а на манеже петербургского Цирка на Фонтанке жарко — кипят нешуточные страсти. Впервые Цирк на Фонтанке распахнул двери для аттракциона «Тигры-шоу» под руководством Артура и Карины Багдасаровых. О тонкостях своей работы читателям «ВД» и рассказали дрессировщики.
— Можно ли сказать, что Карина для тигров — мама, а Артур — папа? Или больше подходит сравнение «добрый и злой полицейский»?
Карина: Сравнение с добрым и злым полицейским больше подходит, когда речь идет о представлении. Артур во время выступления заставляет тигров проявлять их хищную натуру: они рычат, огрызаются... Но только от одного его грозного взгляда они делают трюк! А со мной они мягкие, «розовые и пушистые». Мне они позволяют стоять у них за спиной. Тигр, который прыгает через мою голову, прыгает только через меня. Если Артур встанет, тигр прыгать не будет. И есть трюки, которые я не могу сделать, потому что мне не хватает мужской энергии, я не могу эмоционально поднять животное настолько, чтобы оно беспрекословно могло что-то сделать. Например, Ахилл, на которого садится Артур, мне не позволяет сделать то же самое.
— Артур, вы же порой провоцируете тигров, поэтому они грозно рычат на вас, и зрителям кажется, что они вот-вот бросятся на дрессировщика?
Артур: Конечно! Публика приходит в цирк за зрелищем, и она должна получить свою порцию адреналина. Поэтому я поворачиваюсь к тиграм спиной, вытаскиваю их на бросок. Мы никогда не стремились показать «плюшевых» тигров, ласковых и покорных. Это же хищники! Большая часть представления состоит из тигриных прыжков. Всё, что касается разных напольных трюков — «стояния на задних лапах», «вальсиков» — от всего этого, извините, веет минором. У нас энергично двигаются все — и мы с Кариной, и тигры. Это школа нашего отца (Михаил Багдасаров — дрессировщик хищных животных, создатель и руководитель аттракциона «Тигры-шоу». — «ВД»), а он, в свою очередь, перенял ее у великих дрессировщиков — Константиновского и Назаровой. Не надо забывать, что наш папа родом с Кавказа. Он очень темпераментный человек. А я с детства очень хотел быть таким же, как он.
Нам вообще больше нравится называть себя не дрессировщиками, а укротителями. Мы укрощаем тигров, а они — нас. У нас идет работа на грани, на адреналине. Те дрессировщики, ритм аттракциона которых более медленный, кто не поворачивается к животным спиной, у кого тигры не лежат на барьере, а сидят на тумбах, больше контролируют ситуацию. Но ведь зритель, в первую очередь, приходит в цирк за острыми ощущениями!
— А у вас какие ощущения перед выходом на манеж?
К.: У нас есть свои ритуалы, молитвы, любимые святые, которые всегда со мной. Я им говорю: «Вы пока побойтесь за меня, а я пойду поработаю». Иногда мне очень хочется домой, к маме. А на манеже становишься другим человеком. Знаешь, что там надо выжить. Как наш папа говорит: «Зайти в клетку может любой, но надо еще оттуда выйти!»
А.: Зато во время работы с хищниками ощущаешь огромную силу и необыкновенный драйв.
— Тигры чувствуют разницу между мужской и женской энергетикой?
К.: Безусловно! И для того, чтобы управлять таким зверем, я должна быть сильной и жесткой. Должен быть стержень: если в тебе нет силы духа, тигр не сдвинется с места. Но в любом случае у мужчин и женщин энергетика разная. У женщины она мягкая, материнская, у мужчин — жесткая. Мужчина по своей сути охотник и воин. Не буду говорить о мировой практике дрессуры, но в России я первая укротительница, которая находится в клетке с тиграми в платье. Традиционный костюм дрессировщицы — кожаные брюки, ботфорты, в руках — хлыст. А для меня важно продемонстрировать женственность и показать, что не только мужская сила может управлять зверем.
Кстати, по поводу энергетики, у нас был интересный случай. К нам на представление приехал индийский монах. Так вот, когда он смотрел из зрительного зала на тигров, животные были как будто в анабиозе — смирные, покладистые. Так повлияло на них присутствие человека, который обладал другим уровнем энергии. Людей, обладающих какими-то сверхвозможностями, умеющих управлять энергиями, животные воспринимают на другом уровне.
— Как правило, вы называете тигров именами греческих богов и рек. Отражается ли это на их характере?
А.: Да, вот уж точно: «Как вы лодку назовете — так она и поплывет!» Ты смотришь на тигренка и предполагаешь, какой тигр из него получится: один малыш более задиристый, другой — более спокойный... Есть имена, которые передаются по наследству, поскольку это уже не первое поколение животных, с которыми мы работаем. Самое интересное, что бывают совпадения — и по характеру, и по трюкам, которые исполняют «тезки». У нас есть Амур, Арго, Урал, Цезарь, Ахилл, Олимп, Зена. Есть Максимус, сокращенно Макс, — его нам передал Максим Юрьевич Никулин, в честь которого мы его и назвали, а ему полугодовалого тигренка отдал банкир, которому, в свою очередь, хищника подарили друзья на день рождения, спросив предварительно: «Тебе подарить тигра или часы?». Он выбрал тигра…
Авторский трюк Артура «Окружение»
— Сколько времени нужно, чтобы подготовить полосатого артиста к выходу на манеж?
К.: В среднем три года ежедневного кропотливого труда. Нужно, чтобы он привык к громкой музыке, свету, темноте и даже к моим юбкам, которые так хочется задеть.
А.: Самое сложное в выпуске молодняка то, что взрослые тигры очень неохотно принимают младших собратьев. Тигры же в принципе одиночки, в отличие от львов. А тут еще какие-то малявки подбегают к ним, хотят поиграть, а тигры панибратства
не позволяют.
— Что самое важное в вашей работе?
А.: Нужно огромное терпение. Животное не понимает человеческого языка, и чтобы что-то донести, нужно огромное терпение. Потому что стукнуть тигра — это пять секунд, но после этого животное закроется в себе, и ты не сможешь ничего
с ним сделать...
— У кого из ваших питомцев наиболее мягкий характер, а у кого агрессивный?
А.: Наименее агрессивный Ахилл, — он единственный, кто позволяет мне на себя садиться. Он был увальнем с детства. Уссурийские тигры крупнее и более мягкие по характеру. А вот бенгальские — у них цвет шкуры потемнее, — более агрессивны. Сейчас самый агрессивный у нас Арго. Раньше был Икар. Мы его даже зеком называли. Вообще, тигры — прекрасные актеры! Большинство тигров, которые грозно рычат в манеже, в реальности абсолютно спокойные. У нас, например, был жутко трусливый тигр, он мог испугаться, если рядом кто-то громко чихнул, но на манеже он казался самым страшным зверем.
— А как вы боретесь с чувством страха не на арене, а в обычной жизни?
К.: Со страхом не нужно бороться. Им нужно уметь управлять. Страх — это основа инстинкта самосохранения… Я очень боюсь летать на самолетах, понимаю, что от меня ничего не зависит. Но однажды летела в самолете с подругой, которая боялась намного больше меня. И я ее весь полет успокаивала, и вот в тот раз я не боялась. Так что, может быть, рецепт — найти того, кто боится больше тебя, и переключиться на него.
А.: Есть люди, которые кажутся бесстрашными, волевыми, а могут мышки испугаться. Наш папа, один на один работавший в клетке с хищниками, чуть не падал в обморок от вида шприца. А единственный раз, когда у меня были мокрые ладошки — так сильно я нервничал, — это когда я сдавал в ГИТИСе экзамен по литературе. Наверное, часто страх вызван неуверенностью в себе. Ну а если боишься самолетов — лучше выбрать другой вид транспорта. И потом, я верю в судьбу.
Хищная арифметика
Всего сейчас у Багдасаровых 13 тигров:
7 молодых, и у 3 из них цирковой дебют состоится
именно в Петербурге.
— Артур, вы впервые зашли в клетку с хищниками еще ребенком. Но это же противоречило правилам техники безопасности…
А.: Папа тогда произнес веселую фразу: «Какая разница, когда сожрут, в 15 или в 18?» И написал заявление, что берет ответственность на себя.
— Карина, вы в отличие от вашего брата, в детстве не проводили много времени с папой в цирке, и даже закончили хореографическое училище...
К.: Да, и мечтала танцевать в ансамбле Игоря Моисеева. Но у папы была мечта, чтобы я стала второй Маргаритой Назаровой. Сейчас я благодарна ему за то, что он сделал за меня этот выбор.
— Как складываются ваши отношения во время работы? Наверняка возникает много спорных вопросов, люди вы вспыльчивые… Ссоритесь?
К.: Артур как-то сказал: «Мы семейство сложноцветных». У нас все в семье лидеры. И каждый пытается что-то кому-то доказать, хотя это уже давно не нужно. С Артуром мы очень близки. Но можем даже накричать друг на друга, а через пять минут забудем об этом. Однако своих в обиду не дадим и друг за друга порвем любого!
