VashDosug.ru побеседовал с юбиляром и попытался выяснить, что в актерской профессии, по его мнению, главное, чему следует учиться актерам и какие роли можно считать знаковыми.
Народный артист России Валерий Дьяченко, который много десятилетий хранит верность ТЮЗу имени Брянцева и традициям школы Зиновия Корогодского, у которого учился, празднует в этом театральном сезоне 55-летие. И хотя его по праву можно считать мастером классического репертуара, ибо на его счету множество ролей в постановках русской классики — Достоевского, Чехова, Салтыкова-Щедрина, Гоголя — Дьяченко остается «универсальным солдатом», сохраняет отличную творческую форму, к тому же преподает и вместе с родным театром устремлен в будущее.
— Валерий Анатольевич, чему самому главному вы научились у Корогодского? И чему учите сегодня своих студентов?
— После огромного перерыва – потому что еще Зиновий Яковлевич ввел эту самовоспроизводящуюся систему «школа-студия-театр» — мы тоже пытаемся готовить артистов для театра, который служит молодым, и в котором работать должны, по преимуществу, молодые люди. Хотя, еще в пору моего студенчества, Корогодский как-то в шутку обратился к аудитории с вопросом: «Кто, по-вашему, старше – Александр Захарович Гаврилов или Дьяченко?», и все хором ответили: «Дьяченко!». Потому что я, понуро сидящий в углу, конечно же, ни в какое сравнение не шел с семидесятилетним заслуженным артистом Гавриловым, чьи глаза всегда сияли светом вселенской любви и молодостью. Самое главное, чему мастер нас учил, — и научил, смею думать — это жить по совести и в жизни, и в искусстве, что он не разделял. Поскольку театр, по Корогодскому, – это служение, «одна — но пламенная страсть»… Всякая другая жизнь, иные интересы и хобби — отношения к театру не имеют… Еще, чему научил – это, конечно, школа актерская, и связь с великими людьми театра «через три рукопожатия»: Корогодский здоровался за руку с Марией Осиповной Кнебель, та — со Станиславским, а наш мастер подавал руку нам, своим ученикам. И еще учил — методу действенного анализа, который, к сожалению, сегодня развенчивается и считается не главным в обучении артиста.
— А что Вы считаете главным?
— Самое интересное — это жизнь человеческого духа, исследование его глубин, мотивов поведения. Сейчас человеком мало кто занимается, поскольку в театре и кино по преимуществу – трэш, трюки, монстры и парад аттракционов. Так что сегодня убежищем моим является Малая сцена ТЮЗа, созданная еще Корогодским как учебная сцена пятого этажа, где мы показывали свои внеплановые работы — все, чего мы не могли попробовать на большой сцене.
— Как Вы полагаете, ТЮЗ это театр для какого зрителя?
— ТЮЗ объединил в себе театр для нескольких поколений – для младшего школьника, подростка и взрослого. Детской субкультуры не существует — есть искусство и неискусство. Как в БДТ в лучшие времена ставили «Три мешка сорной пшеницы» по Тендрякову, так и у нас должна быть история Алисы в Стране чудес, или тот же «Конек-Горбунок», поставленные на высоком художественном уровне. Так или иначе, традициям Брянцева и Корогодского театр продолжает успешно служить, развиваясь, ища новых авторов и режиссеров.
— Вы известный поборник классики на сцене ТЮЗа. Как ей живется в театре сегодня?
— Разумеется, она существует в театре, как в эпоху всеобщей компьютеризации существуют библиотеки, музеи или концерты классической музыки. Конечно, в ТЮЗ приходят режиссеры, которые носят в себе критерии подлинного, истинно художественного. И зритель, как и в прежние времена, способен это оценить. Вот ведь наша Малая сцена рассчитана всего лишь на семьдесят-сто зрителей, и как радостно, что новое поколение открывает тут для себя классику, которая и сегодня, оказывается, касается нерва времени, прорываясь сквозь исторический текст, рассказывает о современной жизни, включая ассоциативное мышление зрителя. Классика — явление мощное и бездонное, потому и называется классикой.
— Валерий Анатольевич, в актерской табели о рангах вы давно уже занимаете объективно высокую позицию. Не было ли искушения перейти в другой театр или переехать, наконец, в Москву? Чем объяснить вашу многолетнюю верность ТЮЗу имени Брянцева?
— Честно признаюсь, у меня никогда не было мысли куда-то уйти, хотя были периоды отсутствия настоящей работы и тяжелых раздумий о том, куда мне двигаться — разумеется, в творческом смысле. Я тогда просто искал новый материал и иной способ соединения с текстом. А ТЮЗ — это счастливый для меня дом: здесь мне всегда помогали, и я этому дому служил всегда — и в звездные его часы, и в годы поиска нового пути для театра. Мне нравится его атмосфера, она не позволяла сгуститься мраку надо мной, поскольку я всегда был в работе с замечательными режиссерами и партнерами по сцене — с Ириной Соколовой, Натальей Боровковой, Николаем Ивановым, Игорем Шибановым, Ириной Коваленко, Лианой Жванией, Анной Дюковой, Юлией Нижельской…Хочу, чтобы в театр чаще приходили серьезные мыслящие режиссеры, которые ставили бы на них и на других моих товарищей хороший материал.
— Какие работы вы все-таки считаете для себя по-настоящему знаковыми?
— …«Записки Поприщина» и «Месье» Жана-Филиппа Туссена – дистанция между ними, конечно, огромная, но это были те точки поворота, которые означали другой уровень качества и обретения чего-то нового, как в актерском, так и в ...человеческом смысле…Безусловно, знаковым был Праудинский «Покойный бес». Ну, и «Иудушка из Головлева», и «Старосветские помещики»…А играя Макара Девушкина, как и Мечтателя из «Белых ночей», я пребывал в счастливом импровизационном самочувствии, как теперь это происходит в «Записках», и спасибо театру, что он сохранил этот спектакль, который до сих пор не умирает: там все выстроено и прекрасно работает…
Увидеть Валерия Дьяченко можно в спектаклях 16 октября «Человек в футляре» и 17 или 18 октября «Записки Аксентия Ивановича Поприщина»
