В продолжении цикла встреч «Звездное чаепитие» с артистами Михайловского театра vashdosug.ru побеседовал с Борисом Пинхасовичем, молодым солистом оперной труппы театра.
«А вам – звучания!»
Выпускник Санкт-Петербургской консерватории, баритон Борис Пинхасович, солист Михайловского театра с 2011 года, но уже освоил ведущие партии шести опер Михайловского. И вот еще одна вершина – в мае Борис Пинхасович стал лауреатом первой премии IV Международного конкурса оперных артистов .
– Некоторые называют вашу победу в конкурсе триумфом. А вы согласились бы с таким определением?
– Было бы несколько нескромно с моей стороны назвать эту победу триумфом, но отчасти соглашусь с этим определением. Для меня это личный успех, пусть не триумф, а победа – виктория, как мне писали друзья после конкурса. Это было преодоление сопротивления, победа над собой. Ведь конкурс – это не только соревнование, но тяжелейшая душевная, внутренняя баталия.
– И с чем же в себе вам пришлось бороться?
– Для большинства начинающих певцов конкурс – это праздник, много новых впечатлений, встреч, эмоций. А я с первого конкурса – это был Всероссийский конкурс хоровых дирижеров в 2005 году – столкнулся с глубочайшим разочарованием. Шел я на этот конкурс с полной уверенностью в своей победе, а получил только вторую премию и был невероятно расстроен. Это был удар по самолюбию, по вере в справедливость! И даже когда за кулисами мне объяснили, что итоги связаны не только с творческими результатами, что по условиям конкурса победитель получает право поступать без экзаменов в Нижегородскую консерваторию (ну а я-то туда поступать не хотел, я собирался учиться в Санкт-Петербургской консерватории!), я все равно чувствовал сильнейшую душевную боль. И когда в этом году ехал на конкурс Галины Павловны Вишневской – так же волновался и переживал. Наверное, пока мне не удается бесстрастно относиться к этим «соревнованиям», не получается «выстроить железную защиту». Зато теперь, после победы, передо мной открываются иные, новые пути – в первую очередь, это путь совершенствования, дальнейшей работы над собой.
– Конкурс, в котором вы победили, конечно, абсолютно определяется и именем, и харизмой Галины Павловны Вишневской. Она лично оценила ваш успех?
– Для всех, кто в этом конкурсе участвовал, Галина Вишневская – это стимул, путеводная звезда, легенда. Счастье, что мы пели на ее конкурсе и при ее живом участии. Специального отзыва обо мне она не делала, а все, что я мог, - это во время вручения премии подошел к ней и очень искренне пожелал ей здоровья, а она не менее искренне ответила, со своей неподражаемой интонацией: «А вам – звучания! Звучания!»
– В финале конкурса Вишневской вы исполняли две очень популярные арии - Роберта из «Иоланты» и Валентина из «Фауста». А на конкурсе Чайковского в прошлом году – сложные «возрастные» партии Мазепы из одноименной оперы Чайковского и Макбета Верди. Это объясняется разными условиями конкурсов?
– До финала на конкурсе Вишневской я тоже исполнял довольно сложные «возрастные» арии. Но третий тур конкурса требовал иного подхода: многие члены жюри – иностранцы, и, например, интереснейший для меня Шакловитый из «Хованщины» для них может быть скучен; тут, действительно, нужна знакомая и популярная оперная музыка. А я, как ни странно, люблю «возрастных героев»: между мной и Мазепой, например, сорок с лишним лет разницы! Конечно, я не берусь пока за эти оперные партии – это было бы самоубийство, но в сложной «возрастной» арии можно так много сделать! Не важно, что мне всего 25, а моим героям намного больше. Мне они интересны, я проживаю их образ, как будто я сам намного старше…
– Вы теперь солист репертуарного театра, но продолжаете камерные выступления. Чем для вас интересен камерный репертуар?
– Последний год, конечно, отдан театру и работе над оперным репертуаром. Но камерный репертуар очень люблю, потому что здесь есть возможность филигранной работы над материалом, камерная музыка сохраняет душевную тонкость оперного певца. Я очень ценю работу с музыкой Сергея Слонимского: мы сделали с ним несколько циклов его романсов, а последние два романса Сергей Михайлович написал специально для моего исполнения на фестивале «Три века классического романса». Это было невероятно отрадное событие. Опера – крупный, серьезный, сложный жанр, но нельзя терять грани и оттенки таланта под ее давлением. Впрочем, это дело школы, работы над собой, самосовершенствования и, конечно, успешного наставничества педагога.
Борис Пинхасович в партии Марселя, «Богема»
– Кого из ваших педагогов вы сегодня могли бы назвать главными наставниками в вашей жизни?
– Это для меня не просто педагоги, это две путеводные звезды моей жизни. Татьяна Ивановна Хитрова, у которой я учился дирижированию. Думаю, она реальный продолжатель дирижерского дела неподражаемого Евгения Мравинского. И, конечно, Ирина Петровна Богачева. К ней пришел я на втором курсе консерватории сначала факультативно, а потом закончил ее класс. Потрясающая, великая певица и педагог!
– Вы и выросли в семье профессиональных музыкантов – дирижеров. Неужели никогда не хотели повернуть жизнь в иное русло?
– Можете не верить, но никогда не сомневался в том, что именно по такому пути и должен идти. В семь лет спел на экзамене в Хоровое училище при Капелле и стал третьим, после отца и брата, кто в нашей семье обучался в этом учебном заведении…
– У вас две музыкальные профессии: солист оперы и дирижер. Интерес к какой из них сильнее?
– Во мне не угасает интерес к дирижерскому делу. Я даже до недавнего времени руководил симфоническим любительским оркестром, который работал в Доме ученых. Дирижирование – это удивительная профессия. Это даже не профессия, это музыкальное мышление. Я часто черпаю из дирижирования музыкальный материал, особое понимание оперной музыки. Одно без другого невозможно. Я работал с Марисом Янсонсом над концертным исполнением «Кармен» – и понял, что сегодня это величайший из современных дирижеров. Счастлив был работать с Петером Феранецем – учеником Мариса Янсонса. А на конкурсе Вишневской мне посчастливилось выступать с Михаилом Юровским. Мечтаю когда-нибудь поработать с Юрием Темиркановым…
– Сегодня на оперной сцене вы исполняете партии и в классических постановках, как, например, «Евгений Онегин», и в современных трактовках классики – таких, как «Богема». Ваши предпочтения – классика?
– Я не сторонник «нафталина», однако люблю качественные и адекватные постановки. И страшно не люблю «мусор» в режиссуре. Не люблю голых на сцене, насилие, пропаганду однополой любви… Думаю, что «Богема» в этом смысле – отнюдь не «новаторская» постановка, но очень современная и очень взвешенная в режиссуре история. Сделана она с душой, аскетичными, но очень современными средствами, интересно, уважительно по отношению к музыке. «Богема» объективно хороша.
– Что готовите в ближайшем будущем на сцене и собираетесь ли участвовать еще в конкурсах?
– 16 июня долгожданная «Травиата», где я наконец-то исполню партию Жоржа Жермона – это одна из самых известных и любимых мировой публикой опер, и для меня работа очень ответственная. Перед закрытием сезона в Михайловском состоится концертное исполнение оперы Слонимского «Мастер и Маргарита», где я исполняю партию Иешуа; дирижировать будет Владимир Юровский. А на закрытии сезона – концертное исполнение «Кармен». И, конечно, собираюсь продолжить участие в конкурсах: попробую участвовать в «Опералии», и еще меня пригласили на полуфинал «Вердиевских голосов». Не лишняя возможность еще раз испытать себя.
Фото предоставлены пресс-службой Михайловского театра
