Гагарин, я вас любила!

Явный лидер нынешнего сезона, Константин Богомолов выпускает новую версию своей «Чайки». Действие главной пьесы Чехова происходит в эпоху освоения космоса.

«Чайку» Богомолов впервые поставил три с половиной года назад — примерно в то же время в «Сатириконе» вышел пятичасовой хеппенинг от Юрия Бутусова, где были два Треплева и три Нины Заречных, а чуть раньше в Москве сыграли версию от финна Кристиана Смедса, в которой мясо убитой птицы рубили на бифштексы. Казалось, идеи исчерпаны до самого дна и сказать о Чехове больше нечего. Ан нет. Богомолов сумел оживить заезженный текст, поставив спорный, балансирующий на грани д рамы и раскованного капустного хулиганств аспектакль. В его «Чайке» легко разглядеть ростки того роскошного, высокохудожественного хулиганства, каким стали его «Карамазовы» и «Идеальный муж».

Действие «Чайки» начиналось году примерно в 1958-м, а заканчивалось после полета Гагарина: старый телевизор без конца транслировал рассказы первого космонавта. В писателе Тригорине можно было заподозрить адепта соцреализма, а в Косте Треплеве — будущего Даниэля или Синявского. Через пору «оттепели», чем дальше, тем сильнее, проглядывал день сегодняшний. Потрескивающие пластинки с песнями Людмилы Зыкиной чередовались с «Часовыми любви» Окуджавы, лагерными песнями Галича, а сам Треплев, взяв гитару, пел «Осень» Шевчука. Гостиная в усадьбе Сорина, которую художник Лариса Ломакина соорудила на основной мхатовской сцене, больше напоминает учительскую, по случаю летнего ремонта набитую старой мебелью — столы с перевернутыми стульями, серые стены, казенный свет. Задней стены нет — комната кончается пугающим провалом. Стена с зарешеченным окном, делающая пространство еще более тесным, впервые спустится вместо занавеса в спектакле Кости Треплева, а в финале будет ходить ходуном, словно дом вот-вот развалится, похоронив всех его несчастных обитателей. В прологе за сценой звонко орут школьники, словно колдовское озеро превратилось в детский пляж. Маша, хотя и пробует курить, кокетничая с учителем Медведенко, все еще носит коричневое форменное платье.

«Скоро начнется спектакль!» — объясняла она зрителям, имея в виду опус Треплева, зал в ответ радостно хохотал. Под бурные аплодисменты выходили Олег Табаков, Марина Зудина, Константин Хабенский. Все трое вступали в намеренно ироничные отношения со своими персонажами: доктор Дорн, то есть Олег Табаков, сперва даже, кажется, недоумевал, почему артист Хабенский (Тригорин) обнимал Зудину (Аркадина). А зал веселился от души — так удачно чеховские реплики проецировались на самих исполнителей. Когда Дорн, уязвленный замечанием Медведенко о своем якобы скопленном состоянии, бросал «Денег? За тридцать лет практики... удалось скопить только две тысячи», публика тотчас вспоминала о небезызвестном финансовом разбирательстве в МХТ.

На «капустном» фоне выделялся абсолютно трагический Сорин: Сергей Сосновский виртуозно играл маленького служащего, на пороге старости жадно наверстывающего упущенную жизнь. Во время всеобщей пьянки в «учительской» он даже спускался в зал, вытаскивая танцевать какую-то смущенную зрительницу. Так было в прежней «Чайке».

В нынешней, как обещает Богомолов, все станет радикальнее. И есть основания этому верить: Тригорина теперь сыграет Игорь Миркурбанов, удививший Москву своим сумасшедшим папашей Карамазовым и Лордом в «Идеальном муже». Нину — молодая и острохарактерная актриса Светлана Колпакова, а в другом составе — немолодая, но гениальная Роза Хайруллина. В общем, если это и будут чеховские «пять пудов любви», то без пяти пудов гротеска тоже не обойдется. А смотреть надо обязательно. Хотя бы для того, чтобы быть в курсе всех главных событий.

фото (1): пресс-служба
фото (2): Екатерина Цветкова