В Москве гастролирует одна из лучших картин XVII века — «Святой Лука» Франса Хальса. С полотном связано немало драматических историй. Перед походом на выставку интересно вспомнить некоторые из них.
Пушкинский музей открыл выставку «Возвращение «Святого Луки». В здании Отдела личных коллекций на Волхонке до 9 сентября будут показывать сотню лучших картин Ренессанса и барокко из собраний Украины. В их числе — давшая название экспозиции картина Франса Хальса с изображением евангелиста, сподвижника апостола Павла и первого иконописца святого Луки. За четыре века после написания с полотном приключилось столько всего, что о его судьбе даже сняли ставший довольно известным в СССР фильм. Однако настоящая история картины куда интереснее.
Трудное «детство»
«Святой Лука» написан в 1620-х годах великим голландским художником Франсом Хальсом. Первые полтора века полотно вместе с изображениями трех других создателей канонических евангелий Марка, Матфея и Иоанна, тоже работы Хальса, переходило из рук в руки. Пока в 1771 году императрица Екатерина II Великая не решила пополнить коллекцию Эрмитажа. В числе скупленного в Голландии четыре картины Хальса на двух кораблях отправили в Петербург. Но, как гласит легенда, по пути разыгралась буря, и один корабль потонул, а второй едва удержался на плаву.
Кстати, потонувшая «Фрау Мария» в 1999 году была найдена финскими водолазами. Финляндия мечтает поднять ее и забрать ценный груз. Надеются даже заполучить пару рембрандтов — картины везли в тщательно запечатанных воском свинцовых тубусах. Впрочем, подводные работы все никак не начнутся, а юридические межгосударственные споры из-за права на собственность длятся уже целую вечность.
Избежав участи утопленника, «Святой Лука» вместе с прочими апостолами оказался в Зимнем. Но он показался екатерининским вельможам каким-то неказистым, да и имя Хальса тогда не было слишком знаменитым. Четыре евангелиста надолго оказались в запасниках дворца, пока в 1820-х годах Александр I не передал их на Украину для украшения католических храмов Таврической губернии.
А в середине XIX века разразилась Крымская война. По полуострову прошло множество европейских солдат. Кто-то из них и увез «Святого Марка» и «Святого Иоанна». В ХХ веке эти украденные картины долго блуждали по частным галереям, «Кристис» и «Сотбис». Сейчас «Иоанн» в лос-анджелеском музее Гетти, а «Марка» в 2009-м купил за $ 10 млн. анонимный коллекционер — возможно, британский.
Жизнь при Советах
«Лука» и «Матфей» остались вдвоем где-то на берегах Черного моря. Следы их теряются, пока обе картины не всплывают в Одесском музее в середине ХХ века. Причем работы великого голландца пока числятся там всего лишь портретами неизвестного русского художника эпохи Кипренского.
Как и когда они попали в музей, в котором остаются по сей день, — тайна. Одна скучная (и, вероятно, правдивая) версия гласит: в 1920 году при расформировании Одесской картинной галереи русского искусства. Вторая более романтична. В 1950-х годах сотрудник Одесского музея гулял на Привозе, разглядывая прилавки блошиного рынка. И увидел там старушку, которая продавала «портрет» всего за 6 рублей. Бабульку привели в музей, напоили чаем и дали целых 9 рублей. А картину — нашего «Луку» — не установив авторства, отправили в фонды.
Авторство вернулось к «Луке» с «Матфеем» в 1958 году. Тогда сотрудница Эрмитажа Ирина Линник, настоящий детектив от искусствоведения, которая опознала множество шедевров, найдя их в пыльном запаснике, обратила внимание на красные инвентарные номера XVIII века. Она вспомнила старые списки коллекции Екатерины II и превратила портреты неизвестных русских старичков в религиозные образы. Свежих хальсов с помпой привезли в Пушкинский музей на выставку в 1965 году. Но во время выставки картина таинственным образом была похищена.
Кража в кино и в реальности
Кражу 1965 года тщательно скрывали от широкой публики. О ней не писали в газетах, не говорили по телевидению. Слухи, конечно, курсировали — но не более того. Компрометировать строй рассказом о таком огрехе в работе музея и милиции было нельзя. Однако пару лет спустя после возвращения «Святого Луки» на «Мосфильме» начали снимать об этом фильм.
Милицейский детектив «Возвращение «Святого Луки» (1970) получился захватывающим, но сильно искажающим реальность — «ненужные» факты и ошибки государства скрыты, порок наказан, добродетель торжествует, КГБ не упомянуто. Напомним: в фильме скользкий антиквар, которого играет , нанимает профессионального уголовника (Дворжецкий) украсть «Святого Луку». Картину «заказал» иностранный злодей-коллекционер. Преступление совершено, но мудрый полковник Зорин распутывает тайну, и «Святой Лука» возвращается в Одесский музей.
В реальности же вором был сотрудник ГМИИ. Правда, тоже с уголовным прошлым. Столяр Волков работал реставратором мебели. В Пушкинский музей он попал по рекомендации, обманом, скрыв судимость и отсутствие высшего образования. Антиквар-заказчик в реальности тоже существовал. Он, возможно, и подговорил Волкова на преступление. Но ничего доказать не удалось — когда начались допросы, антиквар прошел экспертизу в Институте психиатриии и получил заключение, что за свои действия не отвечает. Посадили одного Волкова.
Нашли «Святого Луку» благодаря глупости столяра-вора. По версии следствия, он поссорился с антикваром, который никак не мог продать картину. Забрал Хальса и решил сбыть его самостоятельно. В толпе на Новом Арбате он выбрал «одетого поиностранному» человека и предложил купить картину «уровня Рембрандта». Как в голливудском фильме эпохи холодной войны, гражданин из толпы оказался сотрудником КГБ. Судьба вора далее была предрешена — он был осужден на 10 лет за хищение государственной собственности. А вот «Святого Луку», который пролежал несколько месяцев у столяра за печкой, едва спасли. Потребовалось почти три года тщательной реставрации. После этого он вернулся в Одессу, к соскучившемуся «Матфею». И вот теперь, полвека спустя — опять в гостях в Пушкинском музее.
