В Ленкоме поставили пьесу Володина.
«Пять вечеров» за. Источник: «Пять вечеров» за. Автор: «Пять вечеров» за
Видимо, мысли о сравнении, приходили в голову и режиссеру Прикотенко. Он решил поставить володинский шедевр так, как никто еще не ставил. А именно — вытащить на свет лагерное прошлое Ильина. Не курсивом или намеком обозначить его, как это делал, собственно, сам Володин. А так, чтобы в зрительном зале не осталось тех, кто не понял.
«Пять вечеров» за. Источник: «Пять вечеров» за. Автор: «Пять вечеров» за
Лагерная тема обозначена еще в фойе — выставкой, посвященная жертвам сталинских репрессий. Сам спектакль начался с эффектного появления трех зэков в телогрейках, засыпанных снегом. Декорации тоже красноречиво свидетельствовали о режиссерской концепции: глухая стена из красного кирпича, нары вместо кровати... Агрессивному нагнетанию володинский текст не подчинился. В нем столько нежности, юмора, мудрой печали. Он выше любой истории, даже с самой трагической. Любовь между Тамарой и Ильиным — это не любовь между людьми, которых разлучила война и лагерь. Это любовь вообще, как таковая. В ней интересны и бесконечно трогательны паузы в диалогах, недосказанности, смущенные попытки не обнаружить большое чувство.
«Пять вечеров» за. Источник: «Пять вечеров» за. Автор: «Пять вечеров» за
В сыгранной истории множество неувязок (одна из самых запоминающихся — почему Ильин, отсидевший по политической статье, ближе к финалу спектакля начинает разговаривать на блатном жаргоне и почему на груди у него оказывается наколка-профиль Сталина). Но эти неувязки — пустяк по сравнению с главной неудачей спектакля: его мертвой концепцией. Володинская история любви все равно прозвучала громче исторических обобщений. А если еще честнее — обощения эти оказались не к месту. Как ни крути, а Володин и пафос (пусть даже исторический) — понятия несовместимые.