Юрий Погребничко поставил роман Саши Соколова.

Даже странно, что Юрий Погребничко никогда не ставил спектаклей по произведениям Саши Соколова. Эти гурманы от искусства непременно должны были «встретиться». У обоих авторов одинаково брезгливое отношение к любым системам и фантастическое чутье на правду. Их герои — безвестные чудики, грустные клоуны, неудачники на обочине жизни... Кто угодно, только не те, кого принято называть нормальными людьми. «Школа для дураков» — как раз о таких ненормальных, не вписывающихся в каноны детях — «шизиках».

Роман сложный, модернистский: здесь отсутствует линейный сюжет, время и место действия постоянно меняются, неизменным остается только безупречная чистота слога и нездешней доброты юмор. Соколов пишет нюансами, Погребничко нюансами думает... В результате на сцене образуется идеальная среда для воссоздания той самой школы, где учат дураков. Которые на самом деле никакие не дураки, а индивидуальности, искренно не понимающие, кому и зачем они должны подчиняться. Их мир (и школа) наполнены любимыми вещами и тайными воспоминаниями.

На сцене нашлось место настоящим рельсам, — по ним туда-сюда бродят странные усталые клоуны, явно отставшие от своего поезда. Трухлявая дверь в светлое завтра заперта, а ручки у старых чемоданов давно поизносились. Рядом с живыми школьниками существует любимый, но давно умерший учитель, а с ним его вечно прекрасная несбывшаяся невеста. Главный герой — ученик Такой-то, вообще страдает раздвоением личности. Но ни одна странность не вызывает вопросов. Все герои, и живые, и мертвые, замечательно трогательны и светлы.

Погребничко, наверное, единственный режиссер, который может так органично ставить спектакли про провалы в памяти и пространстве. Его мир, как и мир Соколова, зиждется на признании за всяким человеком права быть особенным. Воспринимать время, как ему нравится. Думать, о чем хочется и мечтать, о ком мечтается.

Его герои в фирменных одеяниях (длинное черное пальто больше на пару размеров, с прилипшими к нему перьями (крылья ангелов?)) живут отдельно и как будто около нас. Поэтому и театр называется «Около». А вся эта надполитическая философская подоплека, которую не разглядел в книге Соколова только ленивый, вроде бы и ни при чем. И без нее ясно — смысл романа  и нового спектакля гораздо шире: в обществе «нормальных» людей люди не нужны.