Кама Гинкас поставил веселый и безжалостный спектакль по пьесам Шекспира.

В МТЮЗЕ состоялась премьера «Шутов Шекспировых». Такого страстного, дышащего жизнью и остроумием спектакля театральная Москва ждала давно. Здесь авторский театр Камы Гинкаса, обычно мрачный и жестокий, показал изнаночную сторону. В результате все трагедии Шекспира обернулись комедиями, а жанр уличного балагана обрел черты философского театра.

Кричащая пестрота многолюдного карнавала, который устроил на сцене Гинкас, похожа на лавину. Ее обрушивают на зрителя неожиданно, буквально с первых минут действия.

Шекпировские герои множатся на наших глазах, меняются местами, существуют параллельно. Все без исключения шутовской наружности, с застывшим отчаянием в глазах. Один играет на саксофоне поп-стандарты, другой демонстрирует сальто, третья раскатывает по сцене большой желтый шар, четвертый распевает хиты Юрия Антонова, пятый, надев резиновое лицо «Путина», размахивает транспорантом «Свободу Ходорковскому!»... В этом цирке прекрасно себя чувствуют Ромео и Джульетта (они же — Гамлет и Офелия), парочка кл

оунов (они же могильщики из «Гамлета»), Макбет (он же Калибан), Король Лир, Просперо, Ричард III, леди Анна ... Впрочем, гораздо проще перечислить тех, кого Гинкас на сцену не вывел, — то есть героев шекспировских комедий.

Этот перевертыш — смыслообразующий: радость и боль у Гинкаса идут рука об руку. И никакого счастливого подхихикиванья — только страшный, гортанный смех истериков или людей, сошедших от боли с ума.

Он затихает изредка и ненадолго. Сцена соблазнения Ричардом (Игорь Балалаев) леди Анны (Ольга Демидова) — одна из немногих, когда останавливается безумство ряженых шутов. Невероятно хорош в этой сцене Игорь Балалаев: злодей под маской клоуна, трагический соблазнитель, он распаляется, глядя на женщину, мужа которой он убил. И она поддается его ласкам. Дьявольский поединок долга и страсти выигрывает страсть.

Клоунада меж тем несется дальше. Клоуны-могильщики попивают водочку , Эдгар разгуливает по сцене с пришитым к трусам искусственным фаллосом, а Гамлет, произнося «Бедный Йорик!», бросает череп об пол, как резиновый мячик. В финале на сцену выходят странная парочка: нищий Лир (Игорь Ясулович) и слепой Глостер (Валерий Баринов). Оба рестеряны и жалки: они не ответили ни на один вопрос, который задала им жизнь, и оба сошли с ума.

Впрочем, в театре ведь все понарошку. И поплакать не успеешь, как на сцене появятся другие герои с другими бедами и другими слезами. Бульварный гам не затихает ни на минуту, напоминая нам про шекспировскую «жизнь-повесть, которую перессказал дурак, в ней много слов и страсти, нет лишь смысла». В новом спектакле Кама Гинкас сумел передать ощущение безумной круговерти жизни, а вместе с ней и театра. Ничто не вечно под рампой, как ничто не вечно под луной.

фото Елены Лапиной