В Москве показали безумно красивый спектакль латышского мэтра Алвиса Херманиса. Судя по всему,  режиссер нашел ответ на вопрос, куда приводят мечты.

Театральный фестиваль «Сезон Станиславского», безусловно, знаковое событие, в этом году особенно. В программу включили две долгожданные постановки признанных гениев Херманиса и Някрошюса. Первый отправил  в Москву версию спектакля «Барышни из Вилко», второй — восстановленного «Гамлета».

«Барышни»  — спектакль о несбывшейся любви и неслучившейся страсти. Как будто назло теме на сцене — итальянские актеры. Скрытый парадокс рождает странную энергию, которую сложно объяснить, но невозможно игнорировать. Неспешное повествование Ярослава Ивашевича, такая же неспешная, вдумчивая режиссура Херманиса и темпераментные актеры. Впрочем, уместнее будет  сказать актрисы — их на сцене пятеро, они неповторимы и вместе с тем очень похожи. В разноцветных платьицах 40-х, с уложенными кудрями, в чулках и замшевых ботиночках, они транслируют  вожделение. Однако на каждой — маска безразличия и фальшивой неприязни к возникшему ниоткуда герою. Когда-то он рос вместе с ними, в усадьбе Вилко. Затем случилась война, потом она закончилась, а «братец» вернулся к ним только спустя 15 лет. Разумеется, каждая из сестер была влюблена в героя,  в какой-то момент одна покончила жизнь самоубийством, остальные вышли замуж, «перегорев». Эти женщины, обреченные на любовное несчастье, не смогли отпустить прошлое, в котором когда-то не разобрался их возлюбленный. И внезапная встреча стала для всех трагическим искуплением.

Повествование ведется от первого лица, герой вспоминает, пытается понять, путается в мечтах, воспоминаниях и мыслях. Порой кажется что лепет этого странного и слабого мужчины, не сумевшего сделать выбор, не имеет отношения к реальности. Но Херманис мастерски подает ее зрителю — как коронное блюдо. Реальность — это варенье в банках, запылившиеся на полках, или сено, разбросанное в сарае или мука, которая сыпется на героя из каждой женской руки. Это  законсервированное чувство, неудовлетворенная молодая страсть, надежды, которым не суждено сбыться.

Сценография спектакля заслуживает отдельного разговора. Дом, в котором разбились мечты, понемногу начинает гнить, в нем подтекают стены и потолок, платья и туфли «барышень» блекнут, стеклянный шкаф в какой-то момент превращается к гроб, а похоронные венки оказываются на головах у каждой из сестер. В спектакле очевидна предельная концентрация поэтических смыслов, любое движение, взгляд, улыбка несут в себе потаенное значение.  Намек на угасание жизни. Ведь и спустя 15 лет герой мог бы выбрать любовь, но он выбирает смерть. Ностальгия героя воплощается в сознательное «мне ничего не надо». Когда он покидает усадьбу Вилко, еще одна сестра (на этот раз младшая) накладывает на себя руки. Все превратилось в чужое и осталось чужим. А жизнь прошла мимо.

Херманис в очередной раз доказал, что умеет ставить драму так, чтобы захватывало дух. Без лишнего пафоса, опираясь исключительно на  традиции психологического театра. Да, у него получился печальный спектакль. И печаль здесь совсем не светлая,  зато такая красивая и чувственная, от сцены невозможно оторвать глаз.