Спектакль Сибирь (Куртизанка в Сибири)
Знойная оперная лав-стори из жизни дамы света с дуэлями, благородными каторжниками, раскаянием и смертью на руках у возлюбленного.
Кровь и любовь – сочетание, к которому очень трепетно относится итальянский оперный веризм. Композитор Умберто Джордано в начале ХХ века написал оперу на русский сюжет, где этих самых крови и любви в избытке.
До Дмитрия Бертмана никто не решался всерьез отнестись к либретто Луиджи Иллика, который накрошил такую солянку из мотивов Достоевского и Толстого и так приправил ее откровенной мелодрамой, что мало не покажется. Историки утверждают, что Иллика впечатлился «Записками из мертвого дома» Достоевского, которые читал в английском переводе, и «Воскресением» Толстого. Он вставил в итальянский текст десятки русских слов, и даже процитировал «Выдь на Волгу! Чей стон раздается…», отчего сюжетные извивы местами пахнут русским психологическим романом, а местами – нынешним мексиканским сериалом с клюквенной кровью. Мало того. На итальянскую музыкальную культуру насажена русская народная песня. Нельзя сказать, что Умберто Джордано интересовался ею слишком основательно, но в Европе того времени был популярен сборник песен Михаила Балакирева, которым он хорошо попользовался. Результат налицо: пасхальный колокольный звон в сибирской глуши воспроизводит народную песню, а каторжане поют бурлацкую «Эй, ухнем». Тем не менее, шестая по счету из его опер, «Сибирь» стала для автора любимой и породила в Италии моду на русский оперный ландшафт.
«Геликон» принял условия игры. Действие происходит в первой половине XIX века в Санкт-Петербурге, Западной Сибири и Забайкалье. Судя по декорациям, Бертман и его команда (дирижер-постановщик – Владимир Понькин, художники-постановщики – Игорь Нежный и Татьяна Тулубьева) не откажутся от исторических реалий и географических широт. Будет нам и петербургская куртизанка Стефания, и сутенер Глебов, и хамоватые офицеры с пылким сердцем. Если эти страсти в начале ХХ века так будоражили Милан и Париж, то, может, и нынешняя Москва не останется к ним равнодушной.
