Уютная драма

В «Табакерке» выходит «Сверчок на печи» — эта рождественская повесть Чарльза Диккенса не ставилась почти сто лет.

Собственно, «Сверчка» ставили лишь однажды — 24 ноября 1914-го этот спектакль вышел в Первой студии МХТ. Для молодого театра, впоследствии переименованного в МХАТ Второй, повесть Диккенса была тем же, чем «Чайка» для самого Художественного театра. Режиссером спектакля значился Борис Сушкевич, руководителем — Леопольд Сулержицкий, имени Станиславского в программке не было, хотя, как пишут исследователи, этот спектакль был лучшим доказательством успеха его системы, да и вообще оправдывал существование созданной Станиславским студии. В нем, похоже, впервые проявилось то слияние реализма и сказочности, из которого позже вырос Театр Вахтангова (напомним, сам Вахтангов играл в «Сверчке» злодея Теклтона).

В репертуаре МХАТа Второго «Сверчок» просуществовал до февраля 1936 года, когда по приказу Сталина упразднили сам театр. Собственно, больше его и не ставили. Как считает Николай Дручек, ученик Петра Фоменко, чьи обаятельные «Белые ночи» уже лет десять с успехом идут в «Мастерской», постановщиков отпугивала некая «сахарность» и сентиментальность стиля этой рождественской повести,  которая могла вылиться в страшную драму, а кончиласьочень счастливо.

Джон и Мэри, которую Джон зовет крошкой, очень счастливы, у них есть годовалый малыш и его вернавя няня Тилли. Уютно трещат дрова, звуку вторит сверчок, дух семейного очага и залог счастья. Но внезапно все летит кувырком: в доме появляется таинственный незнакомец, и вскоре Джон начинает подозревать, что Мэри в него влюблена. На Мэй, подруге Мэри, хочет жениться жестокосердый владелец игрушечной фабрики Теклтон. Тем временем бедный игрушечный мастер, старик Калеб, живущий вместе со своей слепой дочерью, понимает, что его сын Эдуард, уехавший в Южную Америку, видимо, пропал без вести. И тут наступают Святки. Выясняется, что незнакомец — это и есть пропавший сын Калеба. Он женится на Мэй, опережая Теклтона, которого, впрочем, новогодние торжества сделали добрее и веселее. Словом, все мирятся, сверчок снова играет на своей «скрипке». И неясно, было ли все это на самом деле…

«В этом спектакле мы уходим от сказочности к реальности, — рассказывает Николай Дручек. — Диккенс ведь очень социален: в основе описанной им ситуации лежит неравный брак. И это главный конфликт— Джон считает, что неравный брак не исключает настоящей любви, Теклтон уверен, что она невозможна.  Мы пробуем вскрыть реальную человеческую проблему: есть общепринятое мнение о неравном браке, а история получается о том, как трудно преодолеть в себе это общепринятое, увидеть свою индивидуальную ситуацию, конкретных людей. И главное — взять на себя ответственность за свое решение, за поступок».

«Социальность» Диккенса вовсе не означает, что актеры «Табакерки» выйдут в джинсах и майках и будут делать вид, что действие происходит не в викторианской Англии, а в сегодняшней Москве. Вовсе нет.  Оригинальная музыка Сергея Жукова стилизует баллады, а декорации Андрея Рыжего превратят сцену «Табакерки» в тесную английскую квартикру. Теклтона сыграет Игорь Петров, Джона — Михаил Хомяков, а Крошку, чуть не спровоцировавшую большую семейную беду, — Евгения Борзых. В списке действующих  лиц есть и две ученицы из Театральной школы Табакова: 13-летнюю (так у Диккенса) няню Тилли сыграет Дарья Безсонова, а Мэй — Анастасия Тимушкова.

Перекличка же этой постановки со спектаклем Первой студии в том, что актеры, вопреки сегодняшней традиции, будут накладывать на лица серьезный грим, прятать волосы под париками — то есть превращать себя в абсолютно других, немножко фантастическихпперсонажей, что, судя по уцелевшим снимкам, делали и актеры Первой студии. «Мы немножко играем в Диккенса», —признается Николай Дручек.

фото: пресс-служба театра